 |
ТЕСТ
|  |
Что появилось раньше?
Всего ответов: 136
|
|---|
|  |  |
|
 |
|
 |
 |
|
Эротические Этюды Эрика NC-17
| |
| Fenix | Дата: Пятница, 10.06.2011, 15:41 | Сообщение # 1 |
 Заслуженный литературный волшебник
Группа: Проверенные
Сообщений: 369
Награды: 72
Репутация: 257
Статус:  | Название: «Эротические Этюды Эрика»
Автор: Fenix
Рейтинг: NC-17
Фандом: Настоящая кровь
Сезон: 1, 2, 3
Персонажи: Эрик, Сьюкки
Краткое содержание: Эротические грезы Эрика, по сюжету книг.
Бета: нет
Завершён: нет
Отказ от прав: да
Эротические Этюды Эрика
Этюд Первый
В эту первую ночь, ночь после их встречи, он никак не мог отогнать от себя ее образ. Он преследовал Эрика, буквально маниакально домогаясь.
Вот она белым, непривычным пятном проходит по его любимому детищу «Фангтазии.» Сквозь пьяный смрад и сигаретный дым, сквозь отвратительные, пошлые мысли клиентов, она, как чистейший сосуд в светлом платье, в какой-то совершенно безумный красный цветочек…Такого в клубе он еще не видел никогда, но все же…Как аппетитно сидело на ней это несуразное платье для человеческого пикника, как оригинально оно приподнимало ее пышные формы, выпячивая ненаглядные бугорки декольте, как стройно обтягивало талию ее маленького, теплого тела…Длинна, ммм… идеальная длина широкой юбки, что складками вилась вокруг еще более идеальных девичьих ножек, они будоражащими волнами колыхались при походке, изредка обнажая гладкие коленки. Именно при виде движения этой ткани вокруг бронзы ног, он почувствовал в своих штанах стояк.
Эрик вальяжно сидел в просторном кресле, оббитом звериной шкурой, удобно раскинув в стороны длинные ноги, на его удачу, сегодня он одел темные джинсы свободного покроя, поэтому налившийся до предела член ничем себя не выдавал. Да и плевать он хотел, если бы все было более очевидно!
Он чувствовал, как в нем шустро забегала мертвая кровь, наполняя живительным возбуждением клеточки его остывшего тела. Член приятно сокращался, головкой задевая тугую молнию джинсов, от чего по телу разносилась щекотящая дрожь.
Как только он увидел ее голые коленки, ему окончательно снесло крышу, и Эрик решил, что сегодня заснет, находясь в ней, в ее тепле. О, да, это будет идеальный отход ко сну.
Повелительным жестом он призвал ее к себе и смог разглядеть ее лицо. Оооо, как божественно она втягивала кислород в свои легкие, как горячо и импульсивно бился пульс ее молодой, нетронутой жизни, как ярко и опрометчиво вспыхивали ее бездонные голубые глаза. Он хотел видеть эти девичьи глаза, когда она будет брать его в свой согревающий ротик…
Шла пустая беседа, а он продолжал досконально изучать свою новую богиню. Нежные метры загорелой кожи, они так пахли солнцем и радостью светлого денька, он ощущал на языке их вкус, словно только что лизал их, оставляя после себя влажные дорожки…хрупкость золотистых рук, гладь женских ножек. Каким бальзамом для загара она пользуется? Божественный аромат кокоса вместе с волшебным ароматом небесного светила, эта девочка стоит каждого его поцелуя.
Она оказалась дерзкой кошечкой, и теперь у него возбудился не только член, но и мозг. Как ловко она его отшила, блондинистая сучка, он ощутил нервный всплеск одновременно всех эмоций, на которые вообще был способен. По очереди на него навалились искреннее удивление, сменившееся мужской яростью, затем восхищение непокорностью маленького необузданного цветка, потом гнев от человеческого неповиновения, а затем дикое, первобытное желание. Он более не мог себя сдерживать и готов был выдрать Комптону глотку и силой утащить ее к себе в кабинет, как вдруг она смешала ему все карты! А потом…потом понеслось: рейд полиции, паника людей в клубе, звук беспорядочно бьющегося стекла…и этот мудо@б тащит его добычу за руку, подальше от него. Но ее прощальный взгляд загасил все д@рьмо этой ночи.
Он мог бы поклясться, что Сьюкки оглянулась в поисках его глаз, и очень вкрадчиво в них посмотрела. В тот момент ему показалось, что она словно рыщет в мертвом бардаке его души, пытаясь найти там почву, чтобы пустить в него свои женские корни…и, бл@ть, у нее получилось! У нее вышло залезть к нем8у в голову! И, вот теперь, трахая какую-то бабу, он видел только ее. И, черт бы его побрал, но как возбуждающе-волнующе было это ощущение, как будоражила она его омертвевшие вены, разливаясь пламенным огнем по телу.
Он имел безликую женщину в эту ночь сзади, с силой сжимая ее загорелые ягодицы, ему совершенно не хотелось видеть ее лица. Звук соударяющихся тел подстегивал его воображение, иногда он пришлепывал ее от удовольствия, она начала постанывать, и Эрик укусил ее в плечо, сзади. Такая же безликая кровь потекла в его рот, только сегодня она имела безумный привкус загадочной человеческой девушки, которая пробудила в нем азарт, человеческое желание захватить и обладать, и может даже, обладать нежно… Отчего-то пока он трахал ночную закуску, он никак не мог представить на ее месте Сьюкки, что она вот также отдается ему, непонятно зачем, ради чего?..без чувств…Нет, у этой девчонки было что-то внутри, что-то вокруг нее, что так манило его к себе в сети.
Ночная бутыль с теплой кровью ушла, Эрик боковым зрением видел, с каким вожделением и похотливой надеждой она на него смотрела на прощание. Он был счастлив избавиться от нее. Покинув отель вслед за ней, Эрик отправился в свою берлогу. Когда прохладный, свежий ветер обдувал ему лицо, пока он на бешеной скорости несся по автостраде, он представил, как возвращается домой, и там в его огромной холодной постели его ждет маленькая и теплая мисс Стэкхауз. Эрик не стал гнать от себя эти непривычные мысли, инстинкт подсказал ему, что теперь, когда в его нежизни появилась эта женщина, ему лучше не удивляться тому нестандарту, что она привнесла вместе с собой.
Дом пустовал, погруженный в предутренний сумрак. Эрик, не зажигая свет, прошел прямо в спальню, и скинув будничную одежду, с блаженной улыбкой на устах плюхнулся на широкую кровать. Его старушка приняла на себя весь вес его тела, даже не скрипнув, он одобряюще похлопал ее по мягкому матрацу. Он был очень доволен и к тому же сыт. Солнце должно было вот-вот коснуться края горизонта. Эрик уже давно не отрубался с первыми лучами светящегося диска, а имел удовольствие погрузиться в дневное забытье медленно, поддаваясь грезам.
Он вспомнил о том, что собирался заснуть будучи в ней и тяжко вздохнул.
- Бл@ть, и зачем я это сделал? Мне же не нужно дышать…Что ж, не удалось сразу, интереснее будет сам процесс…Все равно ей не долго осталось засыпать вне моих объятий. Все женщины мечтают о ночи в моей кровати, и она тому не исключение!
Эрик заснул с улыбкой на лице, он все представлял, как пристает к ней в опустевшем клубе, но она отчего-то все время от него ускользала…
Прекрасное, неуловимое видение…
Этюд Второй
У него, как и обычно, было море работы, собственно, бизнес был его жизнью, домом и любимой женой, здесь он был и Царь и Бог, вспоминать о своем новом ночном видении времени особо не было, тем более, что девушка, с голубыми глазами оленихи, все время от него ускользала. Стыдно признаться, но даже в своих грезах он все еще ее не завалил. Он засыпал в облаке ее дурмана, в дымке белого, в его снах почти прозрачного, летящего платья, которое приподнималось при малейшем дуновении легкого ветерка, предоставляя взгляду желанную округлость ягодиц. Он клал широкую ладонь ей на грудь, та не вмещалась в его большую руку. В этот момент она все время вздрагивала и закатывала глаза... Чем больше он мучился этими видениями, тем сильнее в нем крепло решение, что нужно встретиться с ней снова, и как можно скорее.
Подвернулся удобный случай, из клуба украли деньги, он бы, без сомнений, и сам разобрался с этим делом, но это была идеальная возможность не только увидеть ее вновь, но и попробовать прибрать к рукам. На этот раз она появилась, не поразив невинным видом, она была одета в будничном стиле, зато каком. Облегающий топ, если бы не этот чертов бюстьгалтер, он мог бы весь допрос любоваться ее сосками, интересно, какой была ее ореола, большая или маленькая? Он больше любил крупные женские кружочки, Эрик представлял себе ее соски как нежно-розовое кружево, не идеально круглое, а со своим телесным узором.
Он слишком долго задержал взгляд на ее груди, потому что Сьюкки стада нетерпеливо сверкать на него глазами, это его лишь раззадорило, ему нравилось демонстративно выражать ей свое сексуальное влечение и он не собирался его скрывать.
Запах пота его наемных работников, особенно Брюса, который, казалось, вот-вот и вы@рет свои кишки от страха, все время перебивал ее чудный аромат, потом дико визжащая Джинджер… О Господи, Сьюкки была уникальным островком уравновешенности и рассудительности посреди людского океана.
А потом… такого он бы не смог придумать даже в самых смелых своих мечтах! Он проткнул ради нее Тень, грязного ублюдка, стащившего у него деньги. Ну, ничего, благодаря ему он снова увидел свою богиню, да еще и с ног до головы в вампирской крови!!! Алые сгустки кусками сваливались с ее тела, она не издала ни звука, лишь выставила вперед пальчики и открыла рот, не стыдно признаться, что в его голове мгновенно возник образ, как он стоит перед ней и вставляет в окровавленный ротик свой член, а потом неистово целует ее, с силой и давлением, высасывая из нее алый нектар, лижет все ее тело, предварительно сорвав с нее этот топ и чертов бюзик…
Да, на сегодня именно так она будет выглядеть в его предутренней поллюции…
Она спасла себя сама, потому что все то, что происходило дальше, он помнил крайне плохо. Запах крови, смешавшийся с ее телесным ароматом, феромоны людского страха и целый букет испытываемых ею эмоций заняли все пространство комнаты. Анализируя перед сном эту ситуацию, Эрик сравнил свое состояние с безумством, которое когда-то наслала на него менада, точно также он чувствовал себя и в этот раз, только сошел с ума от желания. Если бы она по-быстренькому не смылась и не подсунула ему эту дуру Джинджер, он взял бы ее силой, вне всяких сомнений, он без прелюдий вонзил бы в мягкость ее плеча свои клыки, причинив ей тем самым досадную, незаслуженную боль. Но, даже придя в себя, Эрик осознавал, что не пожалел бы об этом потом ни секунды, он слишком сильно ее желал.
Оральный оргазм был потрясающим, в комнате, где весь воздух был заменен на аромат вампирской крови и ее запах, в теле, в котором недышащие легкие под самый завяз были заполнены этим заряженным афродизиаком, когда перед собой он видел лишь соблазнительный, алый ротик, который с радостью принимал в себя его плоть… Сексуальный восторг снес ему крышу, и у него от удовольствия даже закружилась голова, чего он не испытывал столетиями. В такой экстаз его приводила лишь Пэм, когда они были только любовниками.
-Что же будет, когда я буду иметь тебя, моя загадочная Сьюкки?..
Сегодня он пораньше лег в кровать, чтобы растянуть мечтательные видения. Ему не нужно было напрягаться, чтобы уловить ее вкус, теперь он останется с ним надолго… Эрик закрыл глаза и стал воображать.
Она снова была в опустевшем клубе, в полумраке лишь кое-где приглушено горели настенные лампы, но он видел ее идеально. Она стояла рядом со столиком в обтягивающих джинсах и таком же тесном топике, без бюстгалтера, но голубой цвет ее майка сменила на алый. Ее рот, шея, живот и руки, все было в крови Тени. Она стояла молча и смотрела на него. Но Эрик видел лишь крупную набухшую ореолу женской груди. Он осторожно подошел к ней, с обнаженным торсом и босой, с удовольствием ступая по кровавым лужам вокруг нее.
Властно положив ей руку на талию, он резко притянул ее к себе, она дрожала словно до смерти напуганный зверек. Эрик без прелюдий засунул руку ей под маечку, взяв ее за грудь. Сквозь полудрему он даже зарычал от удовольствия. Он касался ее груди и слизывал со рта и шеи кровь, наконец, она застонала и запрокинула голову в экстазе. Тогда Эрик стал напирать на нее всем своим телом, сдвигая назад к столику, и через пару шагов усадил ее на плоский диск. Она сама развела ноги в стороны, чтобы ему было удобно устроиться в ее треугольнике.
Не долго думая, Эрик разорвал на ней маечку, она весело засмеялась и сняла ее остатки с плеч. Вот она сидела перед ним, словно его зеркальное отражение: по пояс голая, в крови, глаза горели хитрым огоньком, губы и щеки налились горячим розовым нектаром… Он не решался коснуться ее, боясь того, что этот рубиновый мираж тут же испариться.
Почему-то именно в этот момент любования Эрик понял, насколько все это нереально, насколько она была от него далека, неподдаваема его стандартным трюкам, насколько она была уникальна и совершенна, его неземная богиня. И он стал просто смотреть на нее, испытывая при этом восторг и радость. Он зачем-то спросил ее, можно ли ему коснуться ее груди, но она лишь таинственно улыбнулась ему в ответ, и по ее взгляду было непонятно, приглашала ли она его к ласкам или отвергала? Он решился и приблизился к ней, медленно протягивая длинные пальцы к соску, и в это же мгновение она словно по воздуху ускользнула от него в очередной раз, в глубокую темноту клуба, оставляя после себя дорожку из веселого, звонкого смеха. Она обернулась ему на прощание, чтобы сказать:
-До завтрашнего раннего утра, мой Эрик!..
Когда он очнулся с первыми сумерками, то нисколько не удивился тому, что его постель оказалась мокрой, зато душа его порхала и радовалась.
|
| |
| |
| Fenix | Дата: Пятница, 10.06.2011, 15:42 | Сообщение # 2 |
|
Заслуженный литературный волшебник
Группа: Проверенные
Сообщений: 369
Награды: 72
Репутация: 257
Статус: | Этюд Третий
Это был некий кровавый период, иногда Эрик задумывался, а не из-за ее ли такой аппетитной и такой недоступной крови он желал ее так, что готов был выменять в иной раз стопарь ее нектара в обмен на свою мертвую душонку?.. ну, и конечно, за один единственный перетрах с ней. Нет, определенно, дело было в каких-то эйфорических веществах, которые не просто содержались в ее крови, она только из них и состояла! Чертовы, возбуждающие, красные, кровяные тельца!..они, видимо, чересчур активно терлись друг о друга, вырабатывая побочным действием эти секс-импульсы.
Когда он в то утро, после того как проткнул Тень, думал, что идеальнее ее в виде а-ля «кровавая Мэрри» ничего уже быть не может, он крупно ошибался, он слишком мало прожил на этом свете… Она вновь поразила его и рассеяла затянувшуюся скукотищу его жизненного ритма: бизнес, секс, бизнес, интриги, секс, секс, секс…Конечно, пока ее жизнь висела на волоске, тут уж было не до трахов и ахов, хотя он все время, что был рядом с ней, проходил с железным, несгибаемым стояком; его ствол был готов выстрелить в любую секунду, жаль лишь мишень была почти что без чувств.
Эрик хотел ее даже сильнее обычного, да, ему было несколько боязно за ее жизнь, но, заглянув ей в глаза, после того как добрая тетя врач проковыряла ей всю спину, он увидел в них непогасимую агрессию, Эрик успокоился и впредь решил не доверять ее невинному виду типо «а я к бабушке иду, с пирожками, никого не трогаю…» Этот акуленыш пережует и выплюнет, хорошая девочка, специально для него.
Все вампиры, Пэм, Чжоу, Билл, казалось, были зачарованы ее грудью. Он не стал исключением, но ощутил укол ревности, когда понял, что увидел ее голые соски вместе со всей честной компанией. Бл@ть, ну не так должно это было произойти, не так! Хотя, чему тут было удивляться? Рядом с ней все было наперекосяк! И все же… Ревность и небольшая грусть от неудавшегося сюрприза. Два новых чувства в его копилку…
Вампирская кровь несколько смягчила ее собственную и разбавила как раз настолько, чтобы он мог думать не только об ее голых сисечках. Правда, когда он увидел ее совершенно обнаженную, одетую лишь в его рубашку, в его голове заерзала одна сплошная французская эротика. Интересно, а сколько можно проходить с набухшим членом так, чтобы ему не пришел конец? Стоило бы проконсультироваться на этот счет у своей любимой докторши. Эрик рассмеялся от души, представляя ее вид, когда он ответит ей, с какой проблемой пожаловал.
Эта ночь прошла под девизом «Все хотят Сьюкки Стэкхауз», на кого бы он ни глянул, у всех в глазах он видел многообразие поз из камасутры. Так бы и поприбивал их, как комаров! Особенно Комптона.
Она почти что на него не смотрела, неужели боялась? Что ж, это сделает их совместный секс еще острее.
После того, как эта перчинка нахально съездила ему по щеке, он был готов оттрахать ее прямо на глазах этого придурка Комптона. Он так и видел, как сначала вырубает ее любовника, а затем с наслаждением смотрит, как паук-страх плетет свою паутину в ее глазах, и она уже не чувствует себя бойцом бой-скаутом, она начинает осторожно отступать назад, да только куда? Он найдет ее всюду…и накажет за ее нехороший, дерзкий, возбуждающий поступок! О, да…он отшлепает ее по голой попке своим каменным членом, который еще вот-вот и заскулит от напряжения.
Он довольно улыбается и молчит, где-то рядом валяется бессознательный Билл, он дает ей возможность отойти как можно дальше, чтобы снова почувствовать себя смелой. Боже, она наивна, как ночной мотылек…но он больше не поведется на это, уж если она и мотылек, то с челюстями Чужого. Вот, вот он, этот момент, в ее глазах вспыхнул обманчивый огонек уверенности в своих силах, теперь пора! И он в одну секунду молнией оказывается прямо за ней, так что она натыкается на него своей исцеленной спиной. Так и хочется сказать «ку-ку», но ведь это эротическая фантазия, здесь ржать запрещается!
Она не решается повернуться и посмотреть ему в глаза, нужно использовать минуту промедления с толком, он властно обнимает ее за талию и крепко удерживает, трясь опухшим от возбуждения членом. Приятные волны дрожью пробегают по изнывающему от желания телу. Он снова чувствует легкое головокружение, голова становится как бескрайнее небо, им овладевает нежность, он хочет ее нежно, но ее страх стимулирует его мужское эго, приятно ощущать, что твоя женщина под тобой, пускай лишь в мечтах…
Он со знанием дела ловко расстегнул пуговицы своей же рубашки на ее теле и сдвинул ворот в бок, обнажая угловатую горку плечика. Подушечкой указательного пальца он ведет по напуганной коже от мочки ушка, по изгибу шеи, до самой высокой точки горы. Он заставляет ее покрыться мурашками. Он слышит, как прерывисто она дышит. Эрик положил ладонь ей на живот, она мгновенно отреагировала, быстро втянув воздух и издав легкий «ах». Он вжался ладонью еще сильнее, уткнувшись ей в яремную впадину. Эрик с такой силой приклеился к ней сзади, что, казалось, она всегда была его естественным отростком. Всегда с ним, всегда рядом.
Он нагло проскользнул пальцами вниз, взяв ее за мягкий, кудрявый лобок, бедрами раскачивая ее зад по кругу, очень удачная комбинация ритма и удовлетворяющего трения. Эрик зарычал и облизнул ноющие клыки, в этот момент он подумал, что у него вместо одного члена, целых три. Что ж, он был не так далек от истины, ООО…что он мог проделывать своими бритывками.
Он отпустил ее из нераскрываемых объятий, чтобы ощутить мягкость ягодиц. Эрик с предыханием, с детским предвосхищением стал приподнимать светлый лен своей же рубашки. Она пахла по-новому: им и Сьюкки. Он увидел кругленькие, полные горячей крови, булочки. Эрик обхватил их обоими ладонями, она сразу же вздрогнула, скорее всего от прохлады. Он хотел с силой нагнуть ее и резко войти, но Сьюкки ловко извернулась и уткнулась носом ему в соски. Малышка…а в следующую минуту эта малышка с челюстями Чужого со всей дури съездила ему по яйцам. На секунду у него в голове включили и выключили свет, несколько раз…Даже в его грезах, Сьюкки Стэкхауз вела свою собственную игру, но какой от этого она становилась захватывающей…
Этюд Четвертый
Водоворот под названием «Сьюкки Стэкхауз» затягивал все сильнее и активнее, Эрик чаще чувствовал себя неприкаянным и пустым, как потерянная в море бутылка. За последнее время произошло множество событий, к его удовольствию, все они были связаны с ней. Уходя в желаемое небытие этим утром вампир ощущал себя домохозяйкой, которая стоит в огромном супер-маркете, перед не менее огромной полкой с немыслимым количеством пачек чая, и никак не может решиться, ему предстояло выбрать тот светлый образ девушки, который должен был мягко и нежно погрузить его в анабиоз. Сколько впечатлений! Было в чем поковыряться…
Первый образ выглядел так: она, в разорванной блузке и такой же юбке, бросается ему на шею, прямо на мостовой, она представляет его как спасителя и защитника, почти что спасателя Малибу, девушка старается укрыться на его груди, зарыться в объятия из сильных, мужских рук и тихонечко плачет, иногда всхлипывая…она такая беззащитная… и в тоже время…
Он запомнил ее дикий вид возбужденной адреналином амазонки. Как она была прекрасна в своей необузданности! Его отважная львица. Блузка разорвана у ворота и через лохмотья проглядывает светлый бюстгалтер, ее грудь дразнит его, воздействуя совершенно магическим образом на член: его волшебная палочка снова работает! Юбка оставляет не меньший простор для фантазии, разорванная в драке, в опасном приключении, она словно говорит вслух: «ООО, я очень опасна, никто не покорил меня, никто не покорит! Попробуй меня, если тебя не дорога жизнь…»
Божественная сирена, эта Сьюкки, своей детской невинностью и хваткой хладнокровного киллера заманивала она мужские корабли и топила их. Эрик не зря прожил столько лет, он прекрасно осознавал это, но сопротивляться не хотел. В конце концов, он вдойне не зря прожил эти века, а сирен когда-то перехитрил мужчина, стоило сыграть в эту опасную игру, тем более, что наконец, появился достойный противник… с обалденными буферами!
Второй образ был из серии «кровавой каши». К сожалению, от этих воспоминаний ему остались крошки. Когда вокруг было столько крови, особенно вперемешку с вампирской, лежали трупы и чьи-то кишки были размазаны по стенам, а в комнате вместо воздуха повисло сплошное красное марево, Эриком управляли инстинкты и порождаемые ими желания. Он хотел участвовать в этой случайной импровизации боя, упиться вымышленным сражением, как в старые добрые времена, и получить свой трофей, славную деву Сьюкки Стэкхауз, можно даже в ее платье для пикника.
Он лежал на ней, о Боже! Какой он испытал восторг от такого примитивного события. Взрыв красных кровяных телец в его сердце, наверняка, именно он заставил эту бесполезную мертвячину забиться быстрее.
Эрик словил себя на мысли в тот момент, что лежал на ней так, словно делал это всегда, и особенно по выходным…будто и не уходил никуда из этой уютной гавани. Это ощущение ему не понравилось. Он хотел обладать плотью мисс Стэкхауз, а вовсе не находить в ней упокой души своей, если она, вообще у него была. Один - ноль в ее пользу, черт! Зато он заставил ее принять часть него в себя, при чем без рукоприкладства. Один – один, однако. Теперь у Эрика было преимущество, он мог ощущать ее самые сильные эмоции, а то, что он чуть не кончил от самой мысли, что она пьет его кровь, не считается!
От совместного поцелуя осталось лишь напряжение в штанах. А остальное он помнил словно в тумане.
Следующий вариант на выбор был очень даже ничего, Эрик делал ставки на него.
Сьюкки сидела перед ним на диване в восхитительном вязанном платье без нижнего белья. Вот это было искушение: находиться с ней рядом, и глядя ей в глаза, раздевать ее взглядом. Плутовка лишь подливала масла в огонь: она наслаждалась этим, она купалась в его желании. Эрик представлял, как у всех на виду медленно приближается к ней, она вся трепещет и жадно втягивает воздух в предвкушении его ласк. Он нежно оголяет ей плечико, стягивая платье в сторону, и прикасается к коже губами. Легкими, едва ощутимыми ласками он целует ее по лебединому изгибу, она закрывает глаза и прерывисто дышит.
Эрик подушечками пальцев гладит ее по тому же божественному изгибу, по контуру обводя овал женского лица. Затем он жадно присасывается к ее горлу, он целует ее шею, играя с ней язычком, прикусывая и посасывая кожу. Сьюкки вздрагивает от страха и возбуждения. Эрик смотрит на изгибы ее тела, ее грудь заводит его, ему хочется взять ее в ладонь и ощутить ее мягкость. Он рукой, от шеи до пупка, проводит вниз по вязаному полотну, на него жалобно смотрят ее глаза. Но ему хочется помучить ее еще немного, поэтому Эрик резко спускается на пол и встает на колени, он руками разводит женские ноги в стороны, пальцами лаская внутреннюю часть бедер. ООО, да, теперь она смотрит на него хищными глазами, она полностью раскрепощена и поглощена первобытным желанием, желанием своего мужчины.
Еще немного разогревающих ласк, он лижет ее от колена до заветного треугольника, скрытого в тени полузадравшегося платья. Эрик поднимает лицо и смотрит на девушку, ее лицо горит румянцем. Он приближается к ней вплотную, все также находясь меж ее коленей, и осторожно приспускает платье вниз, теперь оно держится широким поясом на бедрах.
ААААА…какой экстаз, видеть ее обнаженную, желающую грудь!!! Укусить или поцеловать? Руки сами блуждают по нежной коже, щекотя и возбуждая ее, она вцепляется пальцами ему в волосы и резко притягивает его к груди, в ожидании ласк. Эрик с безумными глазами хватает ртом крупный сосок и лижет его, взяв грудь в ладони по бокам. Он слышит как Сьюкки осевшим, пересохшим голосом шепчет:
-Возьми меня, Эрик, возьми… - она начинает извиваться в его руках от нетерпения…
И в этот момент он слышит победный голос петуха: «Кукареку!!! Солнце встало, и тебе пора…»
Бл@ть...
|
| |
| |
| Fenix | Дата: Пятница, 10.06.2011, 15:42 | Сообщение # 3 |
|
Заслуженный литературный волшебник
Группа: Проверенные
Сообщений: 369
Награды: 72
Репутация: 257
Статус: | ЭТЮД ПЯТЫЙ
Эрик жутко устал за последнее время, если бы он мог болеть, то с уверенностью сказал бы, что у него ломит зад и «хвост отваливается», что ж, и у таких могущественных вампиров случались тяжелые времена. Против них он использовал ванную, горячую, полную пара и мятного аромата, она прекрасно прочищала мозги и очищала тело, душа в этом уже давно не нуждалась. Эта бабенка его порядком подизвела, попила его кровушки и поплясала на его нервах. И, три тысячи чертей, он ее до сих пор не завалил! Кому в таком можно признаться??? Он, общепризнанный всеми эроген, искуситель и просто красавец, сходил с ума по провинциальной юбке, почти что девственнице…
Но зато были и веселые моменты, одно только ее лицо, чего стоило! Когда она увидела его в облегающем лайкровом прикиде…Эрик пытался представить себе, как заканчивает начатое на капоте, но каждый раз разряжался громогласным смехом, вспоминая, как она, ломаясь и заикаясь по телефону, попросила сопроводить ее в качестве вампира-гея…Она умела его рассмешить.
Но затем в его мозгу всплывало другое веселое лицо, усмехающаяся моська Пэм, когда она узнает о том, что он, великий и могучий Эрик Нортман, прикладывает все силы, чтобы завоевать неприступную крепость Сьюкки Стэкхауз и каждый раз лажает…
Особое место занимали воспоминания об ее комнате и ее одежде. Ни с чем несравнимое удовольствие…порыться в ее шкафу, прикоснуться к ее личным вещам, вдохнуть ее интимный, уютный аромат. Как давно он не бывал вот так, в качестве друга в девичьей комнате, настоящей комнате, у настоящей, живой девушки, которая доверила ему защиту своей добродетели. Смешно вспоминать! Он хотел ее больше любой другой женщины на свете, а она выбрала его в качестве охранника…Мда, хитросплетения жизни.
Он с удовольствием сумасшедшего фетишиста перебирал ее белье, мягкость тканей, ощущение женского духа в хлопке, мельком он заметил, что в ее гардеробе были и благородные полотна, не то чтобы он был ценителем дорогих материалов, но было в них что-то загадочное и манящее, к чему жутко хотелось прикоснуться. Эрик сравнивал ее с шелком, она была такой же маняще-желанной на ощупь и такой же холодной в ответ.
В выбранном наряде она выглядела как девочка-подросток, эдакая школьная распутница, с пробегом…Нет, в этом образе она его не впечатляла, он не испытывал интереса к малышкам в своих фантазиях. Зато как сексуально она намазала себя духами, в ложбинке между грудей и под коленками, немного странно…обычно женщины наносили духи на запястья, на яремную впадину…в общем, на его любимые места, а тут коленки, оригинально и ароматно.
Когда же зашел разговор о том, у кого какие волосы…рррр, тогда он впервые задумался, а не играет ли она с ним, как мышка с котом? Интересно, на что она рассчитывала, когда зашел разговор, какого цвета у нее лобок, ему и сейчас было это чертовски интересно!!! Ну до чего хитра…
Дальше шла запретная тема, потому что…потому что…он не мог четко сформулировать, что же такое с ним произошло, когда он впервые поцеловал ее на этой потной вечеринке, а она…она ответила ему, чисто и открыто. Он и сейчас помнил, как у него замкнуло в голове в тот момент, словно смотришь на аппарат, который показывает биение сердечного ритма, а там одна сплошная линия умершего вовек пульса. И такой поганый пищащий звук твоей нежизни. Это было то, что он не испытывал, пожалуй, никогда, а все, что неизвестно, пугает, даже его. Он словно слился в единый энергетический поток, перетек в нее, в ее губы, в ее язык, в ее ощущения…и это было по-настоящему, без всей этой магической хрени или кровной связи. Она просто ответила ему, стоном, вздохом, раскрытым ртом…Хватит об этом
Сейчас, вытянувшись в своей длинной ванной, в одиночестве клубящегося пара и мяты, ему до ломоты в костях захотелось, чтобы она была здесь и массажировала ему ступни, эх…мечты, мечты…
Солнце уже встало, но Эрик поужинал сегодня кровью супера, девушки-вервольфа, это придало ему дополнительных сил и он смог продлить удовольствие, поразмышлять в спокойной обстановке, еще на пару часов.
Сегодня они очутились на пьяной оргии среди вонючих отбросов человеческого дна. Атмосфера нестандартная, зато рисковая…они стояли максимально близко друг к другу в клубах сигаретного дыма, играла эротическая музыка. Вокруг терлись какие-то люди, частенько касаясь их тел, она ежилась от этих грязных прикосновений и сильнее прижималась к нему, она утыкалась ему в грудь и глубоко вдыхала его мужской запах, он улыбался, он светился внутри, его распирало…Вот какой-то чмырь прижался к ней сзади, она, казалось вот-вот и вобьется ему в грудь, какое приятное ощущение, держать ее вот так, в своих неразъемных объятиях. Эрику хватило одного мгновенного удара и урод упал замертво, она боязливо посмотрела на того, затем на него и обняла его за шею, затем прикоснулась нежными, женскими губами к крепкой ключице, он зарычал от удовольствия. Она так искусно прошлась по ней язычком, одновременно обжигающим и прохладным…он положил руку ей на ягодицы и сжал, мягкая, округлая, словно тесто, теплое, взбитое тесто. Эрик заочно обожал ее ягодицы. Как он хотел, чтобы и она дотронулась до его задницы и сжала в припадке возбуждения и желания, ООО, она была такая манящая, такая близкая и одновременно далекая…грязный, ночной мираж…
Сегодня ночью он всего лишь ласкал ее, лапал руками ее «школьную» форму, обводил по контуру бюстгалтера и мягко сжимал сердцевину, он лизал ей шею, жадно, страстно, по-собственнически. Она стонала и извивалась в его руках, основательно ласкаясь об его возбужденное тело…
Сегодня его не будил петух, и она не исчезала в сладкой дымке…он просто уснул…
Хорошо, что вампиры не тонут в ванных.
Этот этюд вышел совсем не эротического содержания, а скорее некоей подготовкой...
ЭТЮД ШЕСТОЙ
У него теперь от одной мысли о той немыслимой ночи каждый раз вставал. Вспоминать о ней было наиприятнейшим делом его нежизни, но менять из-за этого любимые узкие джинсы на размер побольше как-то не хотелось. Теперь у Эрика были практические вещественные доказательства, подтверждающие ее влечение к нему. Нет, не то чтобы у него были какие-то сомнения на этот счет…но все же, оно приятнее знать, что твой объект вожделения тоже что-то к тебе испытывает.
За эти месяцы, что они были знакомы, жизнь Эрика сильно изменилась, конечно, он продолжал много работать, старался быть в теме всех закулисных интриг, но…он все чаще ловил на себе прямые взгляды Пэм, та очень внимательно и целенаправленно за ним наблюдала, словно пыталась проникнуть в его голову и вытащить из нее правду. Но проблема была в том, что эту правду не знал даже он сам. Сьюкки перестала быть для него загадкой, она стала огромной незнакомой Вселенной, суть которой ему, судя по всему, не дано было разгадать.
Эрика даже перестало раздражать то, что он стал думать о ней как о личности, он стал разрешать себе думать о ней, как о личности. И это было началом конца.
Как только он признался себе, что в ней его привлекли не только шикарные сиськи, отличный зад и невинные глаза оленихи, стало и легче и сложнее одновременно. Фантазии перешли на более глубокий уровень. Теперь он старался не только завалить ее, но и начал с ней разговаривать. Ему отчего-то захотелось делиться с ней своими ночными проблемами, хотя для этого у него была Пэм, собственно, Пэм была у него для всего, и он знал, что мог на нее положиться, и все же…заключалась в Сьюкки Стэкхауз некая неуловимая прелесть, пускай пока лишь в его голове.
Спрашивая себя, а что же конкретно привлекало его в ней, Эрик честно признавался, что это не была лишь ее непохожесть на людей, бесспорно, приятно, когда женщина по натуре своей имеет доброе, открытое сердце. Сьюкки была доброй, но безрассудной, в ней напрочь отсутствовала прозорливость и хитрость, черты характера, по его мнению, необходимые женщине, чтобы выжить самой и вырастить свое потомство, вот Пэм этими качествами обладала, поэтому он выбрал ее в свои вечные спутницы. А Сьюкки…Сьюкки жила словно одним днем. Зато она была неприхотливой и неизбалованной, ее всегда было просто удивить и порадовать. Жаль, что это говорило о том, что в жизни ее было слишком мало хорошего и она к нему попросту не привыкла.
Тогда, может в этом заключался его к ней интерес? Своего рода покровительство обездоленных? Их родство, ведь и ее человеческое общество отрицало и не понимало, считало дефектной…Неужели в ней он увидел родственную душу?
Эрик попытался упростить задачу и подойти с другой стороны. Чего он от нее хотел? Секса – да, крови – да, любви?...Хотел ли он видеть в ее глазах любовь к себе, настоящее человеческое чувство? Но зачем оно ему? Что он мог ей дать взамен? Детей – нет, нормальную по людским меркам жизнь – нет. Тогда, что, что связывало их? Отчего каждый день она не покидала его мыслей, теперь и каждую ночь она невидимым советчиком постоянно находилась рядом, и ему было так приятно представлять, что эта женщина с ним, оказывает ему поддержку и дает рекомендации, молча слушает его и смотрит ему в глаза таким глубоким непонятным взглядом, от которого холодное нутро наполняется теплом, в теле становится приятно, а во рту щекочет небо…
Он абсолютно точно не был сопливым влюбленным. Он вообще не был влюбленным.
Но незримый призрак все чаще стал находиться подле него, когда он был один, когда он был одинок…
Так что же, все вот так просто? Он просто задолбался влачить одинокое существование? Неужели и до него дошел вампирский кризис? На х@р его!!! Он – Эрик Нортман, и он просто хочет эту женщину, по каким бы там ни было причинам. Она должны быть его
Иногда он вспоминал, как по перву, они с Пэм, с голодным вниманием наблюдали за отношениями Билла и Сьюкки, так словно все они были с разных планет и их семейный быт представлял некий экспериментальный интерес для вампирского сообщества. Эрик не утратил качеств, присущих живому человеку, но они, за ненадобностью, стерлись из его памяти, и смотря на взаимодействие вампира Билла и человеческой женщины Сьюкки, он ощутил себя древним динозавром, цель которого была лишь выжить… но ведь Эрик обладал умом, мог мечтать, для чего-то преумножал свои богатства. Он старался быть первым среди своих, быть лучшим среди всех, и для чего? Какова была конечная цель всего этого бессмертного пути длинною в нежизнь?
Сделать из Сьюкки Стэкхауз еще один сложнозавоевываемый трофей? Утереть нос Комптону? Доказать лишний раз Пэм, что он блистательный любовник, перед которым никто не устоит? Все это было легкодостижимо…но вот увидеть в ее глазах настоящую любовь, настоящее доверие…это стоило его нежизни.
Им необязательно быть рядом вечность, она смертна, но он выбрал именно ее из всех встреченных им людей, чтобы она полюбила его, всем своим добрым, открытым сердцем. Он почувствовал, что только она сможет принять его каким бы он ни был внутри, только она сможет хотя бы иногда согревать его теплом своей души… ему хотелось , чтобы хотя бы раз он стал кому-то по-настоящему небезразличен, кому-то нужен просто потому, что он есть.
Возможно, их ночное рандеву в доме Рассела несколько отпустило его в этом плане, что он углубился в самокопание, зато у него теперь была хоть какая-то ясность в мозгу, а еще он был рад и засыпал с улыбкой на лице.
«До скорого свидания, мой маленький человеческий звереныш…»
|
| |
| |
| Fenix | Дата: Пятница, 10.06.2011, 15:42 | Сообщение # 4 |
|
Заслуженный литературный волшебник
Группа: Проверенные
Сообщений: 369
Награды: 72
Репутация: 257
Статус: | ЭТЮД СЕДЬМОЙ
Депрессия схлынула также стремительно, как и появилась. У Эрика было полно забот, он чувствовал себя отдохнувшим и бодрым… и он много думал о ней, с нежностью и в следующий момент со страстью, с желанием и непривычной тоской. Он скучал без нее.
Воспоминания о той ночи не давали ему покоя, как сладка она была, как прекрасна… он раздевал ее, как большую куклу, у него дрожали от переполнявших его чувств, пальцы, Эрик в какой-то степени даже боялся прикоснуться к этому фантастическому телу, и легкими ласками гладил ее по изгибистым линиям. Она лежала такая неподвижная и в тоже время такая живая. Как приятно было наблюдать за ее дыханием… с каждым вздохом грудь в мозгосносительном бюстгалтере вздымалась, слегка выпячивая округленные бугорки…словно река из берегов выходила, обнажая бархатную мягкость.
Он аккуратно приложил к ней ладони, и каждый раз, когда Сьюкки втягивала необходимый для ее жизни газ, ее грудь легонько касалась его руки. Ему хотелось рычать. Подушечкой указательного пальца он проводил по золотистым дюнам, ныряя в благословенную ложбинку, облизывал палец, катая на языке аромат ее пухляшек, и снова наслаждался женской красотой.
Созерцание плоского загорелого животика стало отрадой для его глаз. Он мог смотреть на него вечно. Пульс жизни отбивал вокруг пупка свой веселый ритм, вздрагивая с завидной регулярностью. Эрик не знал, сколько времени он провел за этим занятием, но вдоволь насытившись видом голого животика, ему дико захотелось поласкать идеальный женский пупочек. Он оперся на руки и склонился над сексуальной ямочкой, вскормившей когда-то его богиню. Сначала он провел всей поверхностью языка от верхней линии крошечных трусиков, провалившись в пупочек, и немного выше…Аромат женского лона ударил ему в нос, и у него окончательно снесло крышу. Теперь единственным его желанием было зарыться губами в ее тепло, раздвинуть влажные женские лепестки и ласкать ее цветок, доводя ее до безумия. Он жаждал, чтобы в высшей точке наслаждения она выкрикивала его имя и сжимала его руки до боли от драйва.
Но девушка спала, недавно она была тяжело ранена и ей требовался отдых. Как же она его заводила!!!
Он сделал пару кругов вокруг маленькой ямки и нырнул язычком внутрь, сомкнув губы вокруг, затем он стал нежно покрывать ее поцелуями. Эрик приложил ухо к животу и закрыл от удовольствия глаза, вдыхая ее в себя, радуясь этой близости. Он потерся об ее бок щекой и пополз к лицу. Эрик был над ней, не касаясь ее нигде, но тепло от ее тела обжигало мрамор его кожи, живыми струйками устремляясь ему на встречу, легкими, щекотящими прикосновениями доводя его до экстаза.
Эрик засмотрелся на ее спящее, умиротворенное лицо, на ее гладкую кожу, которая несла в себе остатки солнечных лучей, на ее манящие губы, нежнокораллового оттенка, на ее подергивающиеся густые ресницы, на линию скул…Эрик так хотел прижать ее своим телом, вдавить в кровать и любить. У него зудела челюсть от жажды целовать божественные, дышащие, теплые морские кораллы. Но она спала, его спящая красавица. Поцелуй мог пробудить ее ото сна, но пробудилась бы она к страстному танцу любви?...Доверилась бы она ему? Она нуждалась в этом волшебном, исцеляющем сне, его нежный, экзотический цветок.
Эрик улегся рядышком, вдоль ее тела, приятно прислонив свой стояк к ее бедру. Ему стало тепло, даже горячо, Эрику на какое-то мгновение показалось , что он уснул, убаюканный ее запахом и близостью, было в этом что-то не только интимное, но и сокровенное, согревающее душу. Ему было по-человечески хорошо рядом с ней. Эрик провалился в забытье.
Все, что произошло между ними дальше, даже сейчас он вспоминал, не веря до конца, что это было в реальности, а не в его утренних фантазиях. Она откликнулась на его любовный зов, она подпустила его к себе, она хотела его с животной потребностью в его прикосновениях, в его страсти, она жаждала его также, как он жаждал ее крови, но это была некая мистическая жажда, необъяснимая, непроходимая… она не унималась никогда, она могла только расти в нем, в ней…Эрик когда-то думал, что как только попробует ее, снимет самые сливки, то сможет забыть и пойти дальше по своей нежизни удалой, бодрой походкой, как жестоко он ошибался…
Откусив маленький кусочек от этого аппетитного, загадочного пирожного, он подсел на него, он стал зависим, сильнее чем от крови… Кровь он завсегда мог достать, но эта девушка была как недосягаемая космическая звезда, звезда по имени солнце, она грела его своими лучами, не поджигая его плоти, но выжигала его душу…
Он целовал кожу ее груди, она ерзала под ним, издавая при этом едва слышимые девичьи стоны удовольствия, так словно не хотела, чтобы он слышал, КАКОЕ воздействие оказывал на ее тело его проворный, требующий язык. Она сдерживала себя, сколько могла, и это было грустно…хотя тогда, тогда была важно лишь то, что она его допустила, она дала ему шанс, и Эрик не облажался!
Ощущение ее мягкой, теплой плоти…теперь навсегда останется с ним, он даже не знал, с чем можно было сравнить это чувство, может, с гладкой, влажной, пульсирующей раковиной?..он скользил внутри нее, лаская ее пальцами, и у него было такое ощущение, что его все нервные окончания из члена переместились в пальцы, потому что Эрик ощущал все настолько остро…настолько ярко…что кроме звездочек в голове и нереального кайфа он ничего вспомнить не мог… Это было совершенно нереально!!!
На этот раз весь настрой им сбила радостная рожа Буббы, который вломился к ним в комнату через окно. Чертов Элвис! Лучше бы спел под окном…
ЭТЮД ВОСЬМОЙ
Если бы не сила рассвета, он бы попросту не спал, не смог бы, сон Эрик потерял с того момента, как очнулся в сырой темноте посреди неизвестного пространства. Тогда он испытал шок, похожий на тот, который накрыл его в первую ночь его нежизни: холод, темнота, неизвестность. Долгие, текучие секунды он пролежал, не шевелясь, раздумывая, собираясь с силам. Наконец, он решился и стремительно вылез из этой чужой могилы… И где он оказался? В комнате, где аромат Сьюкки сжал ему грудную клетку, ворвался в его мозг, не спрашивая его на то разрешения, заполнил его до краев. Эрик был полностью обескуражен, но провидению, видимо, было мало этих шуток, в следующую минуту он почувствовал ее. Она словно пела в его венах. Такого раньше не было.
Сьюкки стояла и молча смотрела на него. Эрик никогда не забудет этого ее взгляда, любви, нежности, желания…и…мгновенная вспышка…ее глаза погасли, словно невидимый кто-то дунул и потушил свет ее души. Первым желанием Эрика было дернуться, подбежать к ней, остановить этот безумный необратимый процесс. Он терял что-то жизненноважное, что-то такое ценное…он хотел обнять ее и говорить, говорить, может, даже кричать:»Нет, нет, Сьюкки, верни огонь своих глаз, верни его…верни его мне…»
Прав был его папенька, когда говорил, что женщина – это не победа, а беда, от этих эфимерных созданий не было совершенно никакого проку, кроме вечного скитания. Сьюкки отвергла его, бросила. Халлоу не плохо развлеклась за его счет, наверное, она долго думала, какое заклинание повесить на его шею. И вот оно, родилось, заклинание отверженной им женщины. Эрик не просто потерял память и воспоминания нескольких дней, пускай даже ночей, проведенных в постели Сьюкки, он потерял веру в женский род, на этот раз твердо и окончательно.
Как он вообще позволил этим посланцам с другой солнечной системы вот так надругаться над ним, над его чувствами? Как позволил пролезть ядовитому жалу женщины внутрь себя?...Во всем виновато чертово платье для пикника…в головусносящий красный крупный цветок…Мог бы он залить свое горе и вырубиться, ушел бы в запой, надолго…Но нет, за бессмертие приходилось платить.
Как она могла смотреть на него своими потухшими, зовущими глазами? Ему было больно, по-человечески, по-настоящему больно и обидно, ведь несмотря на все то, что он делал ради нее, для нее, она не доверяла ему ни на грамм! Они были так близки друг к другу, он знал это, он чувствовал, хоть и не помнил, в конце концов, это он лишился воспоминаний, ее кровь продолжала циркулировать как надо, она рассудок не теряла… И в тоже время так далеки друг от друга, не это ли чувство разрывало ему грудную клетку, распирало ребра при каждой встрече с ней?..
С этого момента он ненавидел эту ее деланную вежливость, засунула бы она ее куда подальше и не бесила его, открылась бы ему, отдалась ему, сдалась наконец! Черт бы ее драл…
Через некоторое время Эрик стал остывать. Его привычная нежизнь возвращалась в его тело, в его разум. Он словно был под действием несуществующих гормонов, эффект от которых, наконец, стал выветриваться из его крови. Он больше не был крайне неадекватен и порывист, он стал лучше себя контролировать. К сожалению, к удовольствию ощущать себя в здравом уме и доброй памяти, присоединилась какая-то жуткая, необъяснимая тоска. Х@р знает почему?...
Была ли она связана со Сьюкки? Наверное, в чем-то да, но Эрик чувствовал, что было и что-то еще, неуловимое и очень грустное. Разгребая завалы по бизнесу и решая накопившееся срочняки, он нет-нет, да и чувствовал эту внезапную тоску, длились подобные ощущения недолго, какие-нибудь скоротечные мгновения, но из себя выбивали капитально. А еще эти взгляды Пэм, которые он частенько ловил на себе. Ему хотелось подойти к ней, обнять, посмотреть в глаза и сказать: «Пэм, милая, да нормально все. Все у меня хорошо. Я снова здесь.»
Когда он нашел фрагменты чьих-то мозгов на своей одежде, то совсем этому не удивился. Его уже ничего не удивляло, когда дело касалось странной, маленькой лгуньи мисс Стэкхауз.
Он был на нее обижен. Сильно и глубоко. Да, Эрик понимал, что это было в крайней степени по-детски глупо, но ничего не мог с этим поделать. Как только он видел ее, у него в груди словно волна поднималась, и чем больше она увиливала и делала вид, что ни черта не произошло, тем сильнее становилось это каучуковое чувство внутри груди.
Нет, ему не хотелось целовать ее и прикасаться к ней, до тех пор, пока она не признается, что он ей небезразличен. Ничего, этого запаса злости и негодования ему хватит очень надолго, он продержится до того момента, когда сможет ухватить ее за хвост. И тогда ей некуда будет деваться от него. Он подождет.
И все бы ничего, но зов ее крови…Были моменты, когда в порыве он жалел, что вкусил ее нектар, она напевала ему грустную, протяжную песнь своей тоски. Эта ноющая мелодия успокаивала зверя внутри него, и он подскуливал ей в ритм, скребущуюся, одинокую музыку.
А еще…еще он был разочарован. Пэм сказала ему, что когда он был без памяти, он был больше похож на свою человеческую версию. Это во многом объясняло, почему она переспала с ним с другим, но он в это не верил. Эрик всегда был самим собой, ни больше человеком, ни меньше вампиром. Он был Эриком Нортманом, а она оказалась трусихой…
|
| |
| |
| Fenix | Дата: Пятница, 10.06.2011, 15:52 | Сообщение # 5 |
|
Заслуженный литературный волшебник
Группа: Проверенные
Сообщений: 369
Награды: 72
Репутация: 257
Статус: | ЭТЮД ДЕВЯТЫЙ
Последние недели были для него одним сплошным кошмаром, таким дураком он не чувствовал себя еще ни разу за все свое существование, эта сука-ведьма постаралась на славу, и достала до него своими мерзкими руками даже с того света, нет, пожалуй, именно после своей смерти она сумела задеть его сильнее всего. И теперь он пребывал в полной растерянности.
Эрик не мог сказать: «да плевать я хотел на то, что, оставшись без памяти, я забыл не просто обо всем, а ОБО ВСЕМ!», он унизил себя в глазах своих подчиненных, он ослабил позиции своего округа, он не справился, как Шериф… отчего, пребывая в беспамятстве, отключились и его природные черты, отчего он замкнулся на ней и только на ней? К сожалению, тупая фраза о «желании сердца» ни черта не объясняла, НИ ЧЕРТА!
Ко всему прочему Сьюкки получила в свои маленькие ручки огромную власть над ним: она знала и не говорила ему правды, она мучила его и изводила этим незнанием, этими догадками, этой пустотой внутри, которая отступала хоть не надолго, когда она была рядом с ним, но и тут ей было мало, она все время отталкивала его от себя и не подпускала.
А он чувствовал себя словно не в своем теле, поскольку первое время оно жило отдельной от его головы жизнью, а ему досталась роль созерцающего со стороны, который во время должен был одернуть внезапный нежный порыв, нечаянное прикосновение, добрый, полный любви взгляд…и все к ней, к женщине, которая спасла ему жизнь и с упрямой настойчивостью вытягивала ее обратно по капле…не он пил ее кровь, а она его…
Сначала Эрик был просто взбешен. Потом он приказал себе взять себя в руки и понаблюдать за всем со стороны, не принимать все на свой счет…ни пугливые вздрагивания Пэм, ни ее беспокойные взгляды…он перестал ругать себя за «не свои» порывистые желания бросить все и умчаться под одеяло к Сьюкки, в ее крошечный, старый дом… Прошло время и страсти стали утихать, лишь тоска в груди продолжала выть и скребстись, выворачивая душу наизнанку.
Он несколько раз просил ее…просил, но она…Сьюкки не откликнулась на его скрытую мольбу. Он – мужчина, черт побери, он не обязан был ползать перед ней на коленях, в конце концов…почему она сопротивлялась? Почему она с таким недоверием смотрела на него, как на волка? Да. Он не помнил тех дней, что провел вместе с ней, но он знал себя и чувствовал, что от него оторвали огромный кусок…который остался с ней. Он выразил свое состояние настолько, насколько вообще смог открыться перед человеком…но она сидела внутри своей наглухозамурованной ракушки и не высовывала и носа, лишь испуганные глаза, в которых изредка пробегало что-то такое личное…важное…за что он хватался, как за соломенку, пытаясь проникнуть сквозь броню ее недоверия, но ракушка словно зубастые челюсти с грохотом захлопывалась, стараясь отхватить от него еще один истекающий кровавый кусок! И у нее это дъявольски успешно выходило. Он отходил после встречи с ней по несколько дней, он был потерян и обижен ее поведением.
Больше всего его раздражали свои ощущения, именно то, что ЭТО все его обижало. Да с чего бы ему на это вообще реагировать? У него не было на то причин, НЕ БЫЛО!...но…в этом-то и заключалось самое неприятное: он больше не принадлежал сам себе, словно произошло раздвоение личности. И какая-то часть его реагировала на происходящее, но не могла объяснить себе, в чем была причина подобной реакции, это угнетало его и пугало, он больше не мог доверять своим чувствам, от этого Эрик стал замкнутым и вечно хмурым. И сколько бы он проходил так, одному Богу было известно, кабы не счастливое Провидение.
-Есть Бог на этом свете!!! – подумал он, когда смог ухватить золотую рыбку за хвост.
В тот вечер он ехал к Сьюкки воодушевленный и довольный своей победой, он чувствовал себя словно птица Феникс, воспрявшая духом, вернувшая себе былую уверенность, былую почву под ногами…но…не тут-то было.
Уехал он от нее еще большем в замешательстве, чем был прежде.
Он говорил, что любил ее, он говорил, что хотел стать ее мужчиной, ее защитой. Она – стала его миром, его вселенной, точкой, вокруг которой вращалось все его существо…Но это был не он…не он, черт побери! Он бы никогда не поставил свои желания выше ее счастья и безопасности ее жизни, он бы никогда не позволил себе открыться настолько, чтобы подвергнуть ее благополучие опасности…Это был не Эрик Нортман, а какой-то эгоист, демон, которого наслала злая ведьма…
Эрик имел чувства к человеческой женщине Сьюкки Стэкхауз, для того чтобы признаться себе в этом, ему не нужно было возвращать память утерянных дней. Но также он нес ответственность за безопасность не только этой чудоковатой телепатки, которую судьба, видать, послала ему в насмешку, но и за ее родственников…и за ее друзей…как бы не хотелось ему отвернуться от реальности и кинуться с головой в водоворот собственных желаний, он не мог, потому что Он был Шерифом этой территории, викингом Эриком Нортманом, …а еще… еще он назвался мужчиной этой женщины, и пускай, благодаря этой сучьей ведьме он не помнил об этом, Эрик чувствовал, что теперь они до самой смерти были связаны со Сьюкки, кровью, чувствами, любовью…Не важно чем.
Эта мистическая связь была выше всего остального, сильнее всего остального, она была чем-то совершенно неземным, невероятным…прекрасным и пугающим.
Эрик был благодарен Халлоу лишь за одно: за то, что в своем бессознательном состоянии, не обремененном ответственностью и тяжестью реальной жизни, он нашел в себе силы признаться Сьюкки в своих чувствах. И пускай настоящий он еще не был к этому готов, возможно…возможно…все это было делом рук Провидения, поскольку теперь между ними была нерушимая связь и было нужно лишь время…стремительное, убийственное для человеческой женщины время, чтобы найти такую возможность быть с ней в реальном мире.
И он сделает ВСЕ, чтобы это произошло…
ЭТЮД ДЕСЯТЫЙ
Большинство лечит время, а его стала исцелять ревность, при чем не просто со скоростью света затягивать раны, но и подогревать интерес, и обострять желание, и, что самое смешное, именно она заставила его ощутить ценность времени, Его, того у кого впереди была целая вечность.
В последнее время Эрик мысленно благодарил сучку Халлоу за то, что она дала ему шанс по-другому посмотреть на многое в своей нежизни, за встряску всего его мировоззрения, за возможность, которой он пока не помнил, но чувствовал ее внутри себя.
Непокорность и недоверие женщины, которую он желал, заставили его немного отступиться от своего многосотлетнего величия во всем, ее отчужденность по отношению к нему после всего того, что было между ними, как между мужчиной и женщиной, показала ему некую ограниченность и средневековость его взглядов, ну а уж ее независимость и стремление идти дальше, пускай даже и без него, просто обязали его доказать ей, что реальный он ничуть не хуже того непомнящего себя сопляка. А препятствие в виде Квинна лишь добавляло основному блюду острую пикантность...
Ее выходку с пятничным свиданием Эрик проглотил, с трудом... скрепя сердцем, но он это заслужил, однако то, что стало происходить дальше, совсем не доставляло ему удовольствия. Он знал, что ни этот, ни какой-либо другой зверь ему не соперник, он чувствовал на внутренней подкорке, что Сьюкки - его женщина, Его и ничья другая! И все же, его малышка показала зубы, оставив на нем глубокие ощутимые рубцы.
Эрик, тем не менее, даже в этой ситуации нашел для себя болезненное, но развлечение, он с таким предвосхищением отрывал голову Квинну в своем воображении и вгрызался ему в шею, что в какой-то момент поймал себя на мысли, что стал думать о расправе над тигром даже чаще, чем о ее грудях... Нужно было срочно спасать положение, и счастливый случай не оставил его и на этот раз: Комптон потерял ее навсегда, дорога была открыта, а этот плешивый зверек был лишь ее временным утешением, к тому же он будет не он, если рано или поздно не уделает этого засранца!
Сьюкки влипла, в очередной раз, он ее спас, все как обычно, правда, лавры победителя достались не ему, а полуголой горе мышц... но зато, какой вид открылся перед его глазами!!!!…живая картинка, которая будет утешать его ближайшие, такие одинокие и холодные ночи…
Теперь, когда он закрывал веки, перед его внутренним взором представала Сьюкки в охотничьем домике, та хибара, из которой он вытащил ее задницу, была слишком омерзительным, злачным местечком, поэтому у него в голове, женщина его мечты горела от желания к нему в подобающей для того ситуации…
Эрик представлял, что спасает ее от злобного и опасного деспота, момент, где он отрывает голову этому Квинну, Эрик оставил напоследок, сейчас все внимание было приковано к ней…
Эрик появился на пороге маленького, лесного домика, он был по пояс гол, его широкая грудь была глубоко исцарапана после только что случившегося поединка, девушка сидела возле небольшого камина, поджав под себя ноги, она была одета в длинную, однако, облегающую майку, и в короткие, походные шортики. Сьюкки резко повернула голову в его сторону и взмахнула своими шикарными ресницами.
-Эрик… - удивленно выдохнула она, у него от одного этого уже встал.
-Я убил этого засранца…он больше не причинит тебе вреда!
Она облегченно вздохнула и отвела глаза на огонь, потерев руками предплечья, у нее побежали мурашки из-за холодного потока, который он впустил, открыв дверь.
-Ты замерзла? – тихим голосом спросил Эрик, приближаясь к ней. Сьюкки снова вскинула на него свои чудные, мозгосносящие глаза, и улыбнулась, от чего у него заныло в груди, и единственным его желанием было кинуться к ней, схватить ее в объятия и греть своей страстью…
-Совсем немного…- игриво ответила она и поднялась во весь рост. Девушка будто специально потянулась, выгибая свою спину и выпячивая свои сокровища почти что ему в руки, оставалось лишь протянуть их и…мечта осуществиться…
Эрик видел очертания ее крупной ореолы, видел округлые линии самой груди. Он сделал шаг вперед, сократив между ними дистанцию. Эрик потянулся пальцами к ее лицу и убрал прядку волос за ее маленькое ушко, ах, как ему хотелось поиграть с ним прямо сейчас, поласкать ее мочку, поцеловать ее в шейку…ниже…
Эрик погладил ее ладонью по спине, она вздрогнула и по коже понеслись многообешающие мурашки.
-Хочешь, я помассирую тебе мышцы спины? Ты так напряжена…- не дожидаясь ее ответа, он стал легонько мять ей затылок и верх спины, она закатила от удовольствия глаза и одновременно с этим у нее затвердели соски. Через пару минут девушка была настолько расслаблена, что он, все также не спрашивая разрешения, подхватил ее на руки и понес к постели. Сьюкки обвила руки вокруг его шеи и тихонько прошептала ему на ухо.
-Спасибо…
Он молча, осторожно положил свое сокровище на кровать и перевернул животом вниз, она не сопротивлялась. Брюки стали недвусмысленно причинять ему неудобство, и он в одно мгновение скинул их с себя, а поскольку привычки носить нижнее белье у него не было, особенно в своих фантазиях, он попросту остался обнаженным…Она не должна была быть против этого.
Эрик стал гладить ее по спине, вверх и вниз, аккуратно лаская ее по бокам, задевая при этом мягкость груди, при каждом его прикосновении Сьюкки начинала дышать глубже, словно пытаясь держать себя в руках, но пульс все продолжал ускоряться, распространяя аромат ее крови над ее бархатной кожей. Не в силах больше терпеть, Эрик присосался в глубоком поцелуе к ее шее, она тут же выгнулась, упершись локтями в мягкий матрац, повернула голову в бок и протяжно застонала от удовольствия.
-ООооуууу…ах, Эрииииик…- произнесла она в улыбке. Это безумно ему понравилось, и он перевернул ее на пятую точку, лицом к себе. Широкой, нежной ладонью, он провел ей по животу, задирая при этом маечку вверх…вот показалось начало груди, он оставил светлую ткань где-то на середине, но так, чтобы была видна лишь нижняя часть ореолы, а не сам сосок…и ласково поцеловал женскую выпуклость. Сьюкки оперлась на руки и, весело засмеявшись, откинула голову назад. Эрик, глядя на нее снизу и тоже улыбаясь, захватив зубами майку, стал тянуть ее вверх и снял совсем. Сьюкки выглядела счастливой, у нее горели глаза…
Он обоими ладонями приобнял ее груди, ласково потирая соски большими пальцами рук, девушка прикусила губу и задержала дыхание, кровь бешено понеслась по ее венам, сводя его с ума. Эрик притянулся к ней своим телом, приблизив свое лицо к ее, и стал прокладывать дорожку из страстных поцелуев от шеи ко груди, она сжимала простынь своими хрупкими ладошками, стараясь от нетерпения и возбуждения прижаться к нему еще сильнее. Он понял, что она робеет рядом с ним и не дает волю своим желаниям.
-Сьюкки…- сказал он, глядя на нее снизу вверх, прижавшись щекой к ее левому соску, наслаждаясь учащенным ритмом ее сердца… - Не бойся меня…я хочу тебя, моя Сьюкки – в этот момент он смотрел ей прямо в глаза и что-то произошло с ее при этих словах. В них словно поселился чертенок…
- Ты сам напросился! – игриво подмигнула она и схватила его за волосы. Девушка встала на колени, и получилось так, что она стала возвышаться над ним. Сьюкки оттянула его голову немного вбок и вниз, открывая свободный доступ к его шее. Она высунула язык у него на глазах и глубоко облизнула указательный палец, затем медленно приблизила свой ротик к шее и стала ее ласкать, Эрик крепко сжал зубы и был готов бросить к ее ногам все! А затем, совершенно неожиданно для него, Сьюкки укусила его и стала сосать из него кровь. Свободной рукой она обернула свою маленькую, горячую ладошку вокруг его члена, и стала доводить его до безумия, полного сексуального сумасшествия и изнеможения. Он старался растянуть это удовольствие так долго, как мог, но…ее сосущий ротик и бойко работающая ручка совсем скоро переросли в нечто необъемное и нереальное, оргазм оживил все его тело, наполнив каждую клеточку удовольствием и радостью.
Сьюкки стояла перед ним на коленях, выпрямив туловище вверх, ноги была разведены немного в стороны, ее грудь часто вздымалась, глаза искрились, а щеки горели ярким румянцем…Вот такой он запомнил ее в своем воображении и такую вспоминал каждый раз, когда видел рядом с ней тигра…
|
| |
| |
| Fenix | Дата: Пятница, 10.06.2011, 15:52 | Сообщение # 6 |
|
Заслуженный литературный волшебник
Группа: Проверенные
Сообщений: 369
Награды: 72
Репутация: 257
Статус: | Этот этюд посвящен воображению Сьюкки
ЭТЮД ОДИННАДЦАТЫЙ
Когда она увидела это платье, то сперва несколько сконфузилась и не была готова его одеть, все как-то серьезно запуталось в ее отношениях с мужчинами, а если быть точнее с Эриком... Она долго после того как он пришел в себя ждала, что он рано или поздно сделает первый шаг, и она была бы рада любому его стремлению и подхватила бы его любое движение в ее сторону, но... но Эрик лишь тоскливо глядел и его глаза загорались недобрым огнем лишь в присутствии других мужчин, особенно Квина...
Она устала, жутко и отчаянно, она была одинока и ни кем ни прибрана к рукам, ей хотелось тепла и личной радости, а сегодня она хотела быть красивой и яркой! Ни для него, ни для кого-то другого, для себя самой... Сьюкки сидела перед зеркалом и смотрела на свое отражение: на нее глядели грустные истосковавшиеся женские глаза, жаждущие обожающего, любящего взгляда, который одной страстной, восхищенной вспышкой воспламенил бы ее душу, от которого бы всему телу стало невыносимо горячо, невыносимо одинокого без ласкающего прикосновения... И тогда она включила радио и откинулась на спинку мягкого стула, прикрыв глаза, она решила хотя бы в своем воображении отпустить контроль и поддаться своим желаниям, ведь никто никто и никогда никогда не узнает об этой ее одномоментной фантазии.
Сьюкки подходила к огромной массивной двери, ведущей в главную залу, где собрались все гости королевской вампирской пары. Она сильно нервничала, воздух холодил ей кожу, ведь это платье практически ничего не прикрывало, ее даже немного потряхивало от предвкушения его взгляда на себе, когда он ее увидит. Дверь тихонечко заскрипела, и она почувствовала себя маленькой девочкой, которая осторожно высовывает мордочку вперед своего тела и с опаской осматривается вокруг себя.
Зал заполнял свет свечей, никаких электроламп, было сумрачно и как-то слегка туманно, Сьюкки списала это ощущение на свое человеческое зрение, она прошмыгнула внутрь и прислонилась спиной к двери: в зале никого не было, лишь тишина и пустота, она нервно сглотнула, но прошла вперед, в центре стоял стул на высоких ножках и сесть на него она могла лишь закинув нога на ногу, но тогда практически вся часть ноги от бедра до лодыжки была обнажена и со стороны это должно было выглядеть жутко сексуально!
Как только она устроилась на предназначенном для нее месте и посмотрела вперед, метров в десяти от нее в пол уперся светлый луч прожектора, и девушка обнаружила перед собой небольшую сцену, та была зашторена тяжелым бархатным занавесом и блуждала легкими волнами, видимо, из-за сквозняка, тем самым портьера создавала атмосферу некоей загадочности и мистики, по ее плечам пробежала авантюрная дрожь.
Внезапно из колонок с боков стала раздаваться ритмичная музыка группы PussicatDolls "Hush Hush", обалденного ремейка всеми любимой песни Дайаны Росс, в этот момент медленно в стороны потащился занавес, приоткрывая завесу своей тайны: на сцене стоял рослый мужчина, он был одет в темный костюм и шляпу и стоял к зрителям спиной. Как только Николь запела первые слова своим сладким бархатистым голосом еще один луч прожектора осветил незнакомца и небольшое пространство перед ним, и зритель в ее лице смог увидеть что прямо перед мужчиной стояло зеркало во весь рост, лица его было не видно, его большую часть скрывала черная шляпа. Чем агрессивнее звучал голос певицы, тем активнее незнакомец стал раскачивать бедрами, рисуясь перед зеркалом.
Сьюкки с удовольствием отметила красивые длинные ноги и крепкий мужской стан, вдруг незнакомец взялся пальцами за край шляпы и стал медленно водить ими туда-обратно. Затем он, все также глядя на себя в зеркало, стал медленно стягивать с плечей пиджак, оголяя то одно, то другое плечо. Сьюкки часто задышала и ей стало отчего-то гораздо теплее, теперь она не чувствовала прохладного сквозняка, а напротив ей захотелось, чтобы ее обдуло со всех сторон, охладило... Вот он перестал дразниться и медленно потянул пиджак вниз, открывая зрителю крепкую, мускулистую спину мужчины-захватчика, она аж задохнулась от его полуобнаженного вида, он поиграл своими обалденными мускулами, затем обнял себя руками, какими восхитительными были его длинные, артистичные пальцы, какими искусными, должно быть, они были бы на ее коже...
Вот он повернулся к ней лицом, в этот момент из колонок полился голос самой Дайаны, сочетание совершенно нереального мужского торса и неповторимого голоса музыкальной богини, мощным эмоциональным фейерверком стало вспыхивать в ее голове, расцветая то одним ярким цветком, то другим, не давая ей возможности передохнуть. Его лицо все также было скрыто шляпой, но там и без того было на что посмотреть. Сьюкки честно призналась себе в тот момент, что она безумно хочет этого незнакомого мужчину, что она жаждет прикоснуться к мраморной белизне его живота, лизнуть и даже прикусить его притягивающий взгляд как магнит крупный сосок, что ей как воздух необходимо обхватить ладонями его упругие ягодицы... Ей захотелось зарычать
Мужчина извивался, словно змея, словно у него не было костей, своими пластичными движениями он доводил ее до безумия, она присвистывала и полностью раскрепостилась, не желая больше подчиняться рамкам приличия, не интересуясь ни чьим мнением, были лишь ее жадные глаза и это божественное мужское тело перед ними. Незнакомец на самом пике песни резко расстегнул пряжку ремня и стал медленно вытягивать его из брюк, при этом виляя задом так вкусно, что у нее аж слюнки потекли! Та же участь постигла и ширинки... Штаны в один миг упали на пол. Танцор был таким очаровательным в тех самых шелковых боксерах, у нее защемило в груди, а это было строго против правил страны грез, поэтому девушка быстро перевела взгляд на его грудь, и волна жара окатила ее с ног до головы.
Между ними не осталось никаких рамок кроме тонкой ткани шелка, Сьюкки при виде его выпирающего достоинства, охватило дикое желание, она знала наверняка, что долго этой пытки ей не вынести, как завороженная смотрела она на устремленную ввысь мужскую стрелу, его возбужденный член говорил ей, насколько она была желанна, насколько она была красива, насколько она была ему нужна... и хотела она в этот момент одного: почувствовать его внутри. Мужчина, словно читая ее желания, походкой грациозного кота, двинулся к ней, он обхватил ее за талию, приподнял со стула и понес обратно к сцене, в следующую минуту он усадил ее на нее и развел оголенные ножки в сторону.
- Твое чудесное платье нам больше не понадобиться- уверенно замурлыкал незнакомец, пропалзая длинными пальцами ей под трусики, ее тело трепетало от возбуждения и страсти. Мужчина легко разорвал ее хрупкое нижнее белье, к нему присоединилось не менее ненадежное платье. Она была счастлива сидеть перед ним голой, обвить вокруг него ноги, почувствовать его рядом, мужчина ласкал ее шею и грудь, трясь об нее своей возбужденной плотью, у нее больше не было сил ждать.
- Я хочу тебя! - на выдохе проговорила она, глядя на его лицо, сокрытое тенью от шляпы. Она не видела его глаз, но знала, что в момент, когда он вошел в нее, и их тела соединились в пожирающей друг друга страсти, он смотрел ей прямо в глаза... В ритме любовного танца, в безумном порыве чувств Сьюкки сорвала с него шляпу и прикоснулась к его губам, она целовала и шептала ему в губы:
- Эрик, я люблю тебя, люблю, люблю, люблю...
Он двигался на встречу к ней, прижимая ее тело как можно крепче к своему, у него были закрыты глаза и он улыбался... А она все целовала его и шептала...
Когда через пару часов на реальном приеме Сьюкки вошла в залу, полную шумливых людей, и увидела Эрика, у нее к горлу подступил комок слез и обиды, но она натянула на свое лицо счастливую улыбку и пошла вперед, смело виляя бедрами всем на зависть. Проходя мимо него, в ушах звенел счастливый шепот ее собственных слов: "люблю, люблю, люблю..."
Этюд двенадцатый
Воспоминания и вопросы.
Как это возможно у человеческих существ?...быть так близко, желать так сильно… и при этом запрещать… и отрицать…
Эрик ехал в шикарной машине с водителем, на встречу, которую тайно собрали после взрывов в «Пирамиде», вампиры Луизианы были обескуражены смертью правой руки королевы и ее личной трагедией, а их братия была не из тех, перед которыми можно было показывать свой беззубый рот…
Его раны зажили, кожа в обгоревших местах затянулась, Пэм почти что пришла в себя, но была молчаливой в последнее время, он задумчив.
Эрик сидел на заднем сидении, вдыхая запах новой кожи салона, он провел ладонью по черной шероховатой поверхности, ни о чем при этом стараясь не думать. Ехать нужно было около двух часов…двух чертовых часов, во время которых ему было некуда спрятаться от мыслей о Сьюкки. Он положил руку в ладонь и бессмысленно посмотрел на свои пальцы, сделал ненужный вздох и отвернул голову к окну, отвлекаясь на пролетающие мимо ночные огни.
С ней все слишком сильно запуталось…
В последнее время он часто ловил Пэм на непонимающих взглядах, которые она старалась быстро спрятать от него, возможно, чтобы не злить, возможно, потому что боялась увидеть в его глазах тоже самое. Но нельзя было отрицать того факта, что Сьюкки вытащила их задницы из лап реальной смерти, почти что ценой своей собственной жизни…
Она была еще достаточно молода и видела так мало, особенно хорошего, чтобы так безрассудно рисковать собой. Она была всего лишь хрупким человечком, женщиной из провинции, изгоем…но нашла в себе внутренние силы, чтобы справиться с инстинктами и пойти вопреки всему: в первую очередь, жизни и смерти.
Это пронзило его глубоко внутри, там, где бытует неосознанное.
Он не раз закрывал ее своим телом, но это было другим: он знал при этом, что не уйдет в небытие, превратившись в кровавое желе…она же ринулась спасать его, не имея за пазухой подобной уверенности. «Почему?» - вот вопрос, который стоял в глазах его дитя и отражался в его собственных.
Она все это время отрицала, что испытывает чувства к нему, она выбрала тигра и не подпускала к себе никого другого. Она замкнулась в себе, и лишь ее кровь тянулась к нему связующей, спасительной ниточкой. Кровь не давала ему погрузиться в бездну неизвестности, не позволяла заблудиться в сомнениях и неуверенности в бесконечных лабиринтах их отношений. Он был счастлив от того, что совершил с ней кровный обряд. Так ему было проще понимать ее, свою человеческую женщину… но в тоже время, кровь все равно не давала ему ответов на все вопросы, например, на вопрос «почему?»…
Иногда эта ее до идиотизма доходящая упрямость изводила его так сильно, как не удавалось никому и ничему за все время его существования! Он знал, он чувствовал, что она нуждалась в нем так, как нуждалась в кислороде, она была душевно истощена своим отрицанием его и собственных чувств к нему. По сути, теперь она просто шла против самой себя. Ему было тяжело ощущать это разъедающее ее внутри чувство. Ему хотелось взять ее за плечи, и глядя ей в глаза, хорошенько встряхнуть, пробудить, освободить…
Но она должна была освободиться сама. А он должен был верить в то, что когда-нибудь она все-таки на это решиться.
Между ними больше не стоял вопрос о взаимных симпатиях, не было больше сомнений в том, что они были небезразличны друг другу, и они оба об этом знали. Иногда он усмехался тому, что оказался в ситуации, в которую никогда даже не предполагал, что попадет: он искренне верил с самого начала, что это будет его роль – приспособить себя под человека, что его нужно будет адаптировать…но с этой женщиной все было непредсказуемо. Сейчас он был перед ней максимально открыт, настолько насколько вообще был способен, но она сопротивлялась вопреки вообще всему, а он продолжал ждать… и делать ненужные вздохи. Черт, он и в самом деле адаптировался для нее! Нет, дело было не в этом. Он любил ее…
Такое простое осознание, и к тому же вовсе не ранящее, как он думал раньше. Это ощущение было светлым, оно было живым…живое в мертвом…совершенная невозможность, и все же…
Эрик улыбнулся, глядя на отражение своей улыбки в мелькающем зеркале стекла. Он ненамеренно потянулся по кровной ниточке к их связи, в попытке ощутить ее в своих венах, и она ответила ему…ее кровь…хотя бы с ней они могли найти общий язык…а еще с ее телом…
Он оживил в памяти те моменты, когда был близок к ней, когда легонько касался ее руки, или щеки…и то, как ее тело реагировало на него. Он был доволен тем, что части ее целого не могли так упрямо сопротивляться ему, как бы она ни старалась себя сдерживать. По нему прошлась волна легкой дрожи при воспоминании того, как она смотрела на него из зала будущего суда, когда он совершал обряд венчания: восхищение, любование, радость, жажда…захватили ее, она пожирала его глазами… Он вспомнил то необъятное возбуждение от мысли, что она была согласна принять его нектар в себя, пускай и не совсем по своей воле. Она могла отрицать вовне, но не могла делать этого внутри: она была счастлива от того, что, наконец, была не одинока, у нее появился он.
Как ошеломляюще было ощущать ее дрожащие, тонкие пальчики на своей груди, когда она расстегивала пуговицы его рубашки, какой восторг захватил его, когда она попыталась его укусить…
Ощущение доверия, которое она вложила ему в руку вместе со своей ладонью, когда они пробирались сквозь толпу…
Их танец: волнующий, интимный, общий… Его руки лежали на изгибах ее бедер, ткань ничего не прикрывающего платья была всего лишь невидимым барьером, отделяющим его ладони от бархатной женской кожи…а затем он подарил ей драгоценные минуты человеческого счастья: он подбрасывал ее, словно ребенка, и ловил снова. Он никогда не забудет выражения ее лица: беззаботного и открытого, вот такой он хотел бы видеть ее, когда она будет с ним, когда его лицо будет склоняться над ее…он жаждал видеть ее такой, когда он будет отдавать ей часть себя, когда он начнет медленные движения внутри нее, начнет проталкивая себя вглубь, заставляя ее издавать едва слышимые вздохи и прикрывать трепещущие веки, когда ощутит кожу ее тела под своим.
Эрику необходима была разрядка, невозможно было столько думать о ней, практически чувствовать ее и не иметь отдачи, единственное, что он больше не желал заниматься сексом с другими женщинами, не мог, они все были ему противны…
Оставалось только мечтать. О Сьюкки…сейчас и здесь, на заднем сидении машины.
Она сидела, откинувшись в противоположный от него угол, закинув ногу на ногу, специально касаясь его колена. На ней было легкое летнее платье, с оборками по нижнему краю, оно изящно завивалось и колыхалось при любом дуновении из вентилятора. Эрик жадно смотрел на загорелую, гладкую кожу ноги, начав с самого низа, он, наконец, достиг ее лица и скрытых в полутьме глаз. Она игриво улыбалась ему и молчала, вечное молчаливое видение…
Он склонился над ее телом, легонько проведя пальцами по икре, выше, по бедру, увлекая за своей ладонью воздушную ткань платья. На ней были узкие белые трусики, он ловко подцепил их и начал путь обратно, к лодыжке, но только с уловом…Затем он встал на колени, перед ней, и медленно развел коленки в стороны, не очень широко, лишь настолько, чтобы занять удобное положение. Платье прикрывало ее лоно. Его сжирало искушение приподнять его и возбуждала мысль того, что он может это сделать и сейчас сделает…Он положил ладони на ее колени и стал медленно двигаться вверх, бархат внутренней кожи бедер был так нежен на ощупь…Эрик жадно втянул аромат ее возбуждения внутрь себя, прикрыв от удовольствия глаза, на секунду у него замкнуло в голове, от перенапряжения и перевозбуждения.
Он залез к ней под платье, но не задрал его до пояса, руки скрывались под легкой вуалью, Эрик заключил ее пах в треугольник из своих пальцев, положив большие пальцы на самые сокровенные для него губы, кожа там была гладкой. Осознание ее маленького сюрприза пронзило его, заставив содрогаться внутри от дрожи. Он провел подушечкой пальца вверх, а затем вниз, несколько капель остались на его коже, ооо, она была так чертовски готова принять его, так готова…Эрик не стал больше ждать…только не в своих фантазиях. Он быстро снял брюки и расположился перед ее входом. Чтобы было удобно, ему пришлось склониться над ней, но не придавливать всем телом…а затем он вошел в нее, задержавшись на секунды, чтобы удержать в голове этот драйф: ощущать себя внутри…своей фантазии.
Она прикрыла глаза и одновременно улыбнулась, слегка запрокинув голову назад. Затем он начал свой танец, с каждым па, ускоряя темп…он был так близок к желаемой разрядке…еще немного и…
-Чертовы рельсы! – донесся до него мужской баритон – Простите, босс…
Машину трясло из стороны в сторону, и его насильно вытянуло из дремы.
-Скоро будем на месте, мистер Нортман – извиняющимся голосом проговорил водитель. Эрик сделал еще один ненужный вздох…
|
| |
| |
| Fenix | Дата: Пятница, 10.06.2011, 15:53 | Сообщение # 7 |
|
Заслуженный литературный волшебник
Группа: Проверенные
Сообщений: 369
Награды: 72
Репутация: 257
Статус: | Этюд Тринадцатый
Он все вспомнил…и должен бы был чувствовать себя как-то иначе, но вместо этого просто оцепенел. Застыл, не в состоянии впустить в свой мозг всю палитру эмоций. Он ни о чем не думал пока ехал в ту ночь обратно в клуб. Он просто не мог. Не мог, не мог…не мог не помнить всего этого мира по имени Сьюкки… а ведь она все это время была рядом, и она не забывала…
Эрик сидел на своем клубном троне, устало расположив руки на подлокотники, прямо перед ним стояла мини-сцена для танцовщиц, вокруг шеста извивалось тело. Посетители визжали от восторга, лицизрея тощую вампиршу в сетчатой маечке и практически отсутствующих трусиках, из-за стойки на него периодически поглядывала Пэм.
Он, в очередной раз, защитил своих людей и отстоял свою территорию. Его мало волновало, каким образом он это сделал, главным был результат: они выжили…а еще он вспомнил.
Вспомнил словно не свою жизнь. Да и какая из двух теперь была настоящей, Эрик разобраться не смог. Вот эта, где он Бог и Господин, или та, где он был любим?..
Танцовщица носила агрессивные туфли на острых каблуках, они периодически посверкивали, попадая на свет прожектора. Эрик смотрел на девушку, не видя ее, это было просто тело, кусок мертвого, по сути, мяса. Затем он мельком глянул на Пэм, стоявшую у входа в клуб, взгляд его расслабился на секунду, и он смог немного успокоиться. Танец вампирши продолжался…
Что ему теперь было делать? Как жить дальше? Он все это время презирал лжеЭрика, смеялся над своей фальшивой версией, не принимал его в расчеты, будучи полностью уверенным в себе и своих силах, и в том, что рано или поздно Сьюкки покориться ему и признает, но что ему было делать теперь? Теперь…когда он вместо насмешек испытал к себе другому бесконечную зависть, зависть за его открытость, за глубину и искренность его чувственности, за возможность беспамятства, черт, за возможность быть рядом с ней и только с ней…
Да, в его реальности все было иначе, но Эрик никогда не был из тех, кто распускал сопли, в любой, пускай даже столь странной и сумасшедшей ситуации, главное было помнить, кто он есть. Это Эрик знал твердо: он всегда понимал, что хочет, и делал все, чтобы это получить. Единожды увидев ее, он сразу же решил, что эта женщина будет его, и она будет. Или уже была?...
Танцовщица прижалась бедрами к шесту и наклонилась вперед, демонстрирую зрителям угловатость своей задницы, Эрик ненадолго прикрыл глаза. Как ему хотелось уйти из этого зала прямо сейчас, как ему иногда хотелось побыть просто в тишине и подумать, или не подумать, а просто побыть…В отдаленном углу клуба началась какая-то заваруха, туда поспешили Пэм и Клэнси, у Эрика не было никакого желания с этим разбираться, с минуты на минуту должна была прийти цепная сучка нового режима. У него оставались скоротечные мгновения личной свободы на собственной территории.
Хотя теперь и территория была не пойми чья. Он слегка улыбнулся тому, что, прожив в спокойствии столько лет, он снова находился в подвешенном состоянии, хотя Эрик нисколько не сомневался в том, что усидит на своем стуле и на этот раз, он все равно чувствовал себя юнцом…особенно позволяя воспоминаниям пробираться в его фантазии, ведь там, в беспамятстве он был чист, как белый лист. Все, чему он мог тогда доверять, были его ощущения и чувства, лишь интуиция, и Сьюкки. И они его не подвели.
Посетители кучно столпились вокруг драки в углу, груди и ляжки продолжали свой зовущий танец, открылась входная дверь, и Эрик встретился с безжизненными, потухшими глазами Сэнди. Он мысленно передал Пэм, чтобы она сама разбиралась с этим человеческим мусором, и удалился в кабинет.
Закончив все дела в клубе, он уехал за пару часов до рассвета, ему нужно было пространство и одиночество. С великой радостью он плюхнулся на собственную кровать. Свежие простыни встретили его своей прохладой, он уткнулся лицом в мягкую подушку и на несколько секунд позволил себе получить от этого простого действия удовольствие. Быть дома оказалось чертовски приятно, особенно когда он осознал, что дом для него теперь навеки был рядом с ней. Защищать и любить ее – вот его жизнь.
Эрик не стал напрягать себя бессмысленными терзаниями о прошедшем, он не видел в этом никакой для себя пользы, что случилось, то уже произошло, с этим ничего поделать было нельзя, зато можно было выловить из этого полезную информацию. Теперь он точно знал, как вести себя со своей женщиной, а еще…еще у него появился чудесный повод предаться предутренним снам, только сегодня это были совсем не фантазии, а возбуждающе реальные воспоминания…
Он вспомнил, словно вспышку, когда она, решив показать ему свой шрам, стала приподнимать кофточку… и он на доли секунд подумал, что сейчас они займутся любовью… Эрик смаковал то чувство предвосхищения, мгновенное и стремительное, доводящее кровь до кипения, когда желанием зажглось его сердце. Он так реально чувствовал, как хотел коснуться ее кожи подушечками пальцев, провести ими по ее руке… а затем он обернулся вокруг ее теплого, женского тела. Он был так спокоен и так рад быть подле нее… это было так, так, так приятно… Он вспомнил ее светящееся от счастья лицо, после их первого занятия любовью…он ласкал ее в душе, проводя мыльными ладонями по ее влажному телу, она позволила ему целовать ее везде и всюду, она грела его своим теплом на кровати, когда он накрывал ее тело своим…а затем он вошел в нее, впервые. Больше он никогда не забудет этого ощущения, теперь он всегда будет рядом с ней…он сможет снова увидеть ее сияющее лицо.
«Ты такой красивый…» - прозвучали в его голове восхищенные слова Сьюкки. Они удивили его тогда, затронули и сейчас, никто и никогда не вкладывал в слова, адресованные ему, столько чистой искренности и настоящего любования, она уже тогда любила его, любила…она все это время его любила …
Вместе они были так недолго, но сколько всего успели, до каких краев сумели наполнить души друг друга…он помнил, как в нетерпении ждал ее возвращения домой, к нему. Сколько доверия жило между ними, сколько искренности…как он мог позабыть эту связь? Эту ни с чем несравнимую родственность душ?...
С каждым новым касанием ее кожи, с каждой последующей близостью его желание, его страсть лишь обострялись. Она за кратчайший срок заполнила все его существо, она стала жить в нем, питая его разум, его тело.
А ведь она ничего не требовала от него, ни любви, ни преданности, ни защищенности…ничего, ни тогда, ни сейчас. Что за диковинка была эта Сьюкки Стэйкхауз? Для него это навечно останется загадкой, самой любимой.
Эрик лежал и улыбался, теперь он точно знал, что она любила его, Шерифа Пятой Зоны, вампира Эрика Нортмана. Чтобы она впредь ни говорила ему, как бы ни пыталась обмануть, она стала его, а он ее.
Этюд Четырнадцатый
Когда она долго не видела его, у нее начинало ныть нутро. На работе она уходила в мгновенные провалы, на секунды, на пожирающие душу воспоминания и мысли о нем. Она никогда не признавалась в том, что привязалась к нему и очень скучала. Теперь, когда он все вспомнил, она стала скучать в разы сильнее, ведь на горизонте забрезжила надежда, что снова вернется ее нежный викинг, ее собеседник, ее любовник и друг.
Она была счастлива от того, что была по уши занята работой и дневной суетой, она старалась завалить себя сверхурочными, лишь бы не оставаться наедине самой с собой, потому что это молчаливое одиночество было говорливее всего. Уже не боль по утраченному некогда или страх перед очевидным и напористым снедали ее изнутри, но желание…желание постепенно стало овладевать ею, она сама звала его и бежала от него, в надежде, что оно ее все-таки настигнет.
Эрик пребывал в каждом ее вздохе, в каждом полете мысли, о чем бы она не подумала, на кого бы не посмотрела, он незримой тенью находился рядом с ней. Она мучилась от этого и одновременно радовалась этому фантому. Сьюкки знала: это вовсе не кровная связь, это ее собственный, желанный обман, выдумка ее воображения, ее ласковый зверь из снов.
Она еще не видела его после того, как память вернулась к нему. Она даже боялась задаваться вопросами о том, что же сейчас могло происходить в его голове, в его душе?.. но тревожное, женское сердце не слушалось голоса разума, каждую ночь оно устремляло свой мечтательный взор к нему…
Ей грезилось, будто они встретились случайно, было не важно, где это произошло, важны были лишь его настороженные, бездонные глаза. Она могла смотреть в них бесконечно, бесконечно долго, бесконечно вечно… она часто силилась понять уже после, что происходило в момент, когда она окуналась в омут его взгляда. Она пропадала? Теряла чувство реальности? Чувствовала себя в них, как дома? Зависала?...глядя в них, ей не нужны были слова, не нужны были даже прикосновения: он ласкал ее так, одним лишь своим взором.
Как она скучала по его глазам…
Он молчал и смотрел на нее. У нее же румянцем запылали щеки, сердце тут же ускорило свой ритм, все ее органы настроились на него: она пыталась уместить его образ целиком, вдохнуть его терпкий аромат, услышать позывы его тела, увидеть его красивое лицо. Как ей хотелось подойти к нему и коснуться щеки, ощутить знакомую до боли прохладу, почувствовать, как дергается под импульсом его тело.
Она засмотрелась на его шею. На нем была одета легкая спортивная рубашка, сотканная из тонкого хлопка. Линии шеи плавно переходили в плечи, разрез воротника не скрывал сильной мужской ключицы. Ею тут же овладело желание присосаться к белому полотну, провести по нему языком, заставить его своими касаниями прикрыть от напряжения глаза, заставить его сдаться, капитулировать, взять ее…
Она боялась его реакции, боялась, что он испугается себя в беспамятстве. Она не могла потерять его, не могла…
Она приблизилась к нему и осторожно положила руки на грудь. Несколько секунд она выжидала, отвергнет ли, прижмет ли сильнее, но он молчал и не шевелился. Тогда Сьюкки встала на цыпочки, чтобы дотянуться до линии прекрасной шеи, и уткнулась теплым носом в него. Она снова задержала мгновение, но на этот раз, не потому что боялась или ждала его реакции, а потому что чертовски жаждала этого: зарыться у него на груди и раствориться в этом миге. Она облегченно вздохнула и непроизвольно потерлась об него, касаясь теплом его холода. Что-то в нем подсказало ей, что он прямо сейчас не отвергнет ее, не испугается и не исчезнет. Ее руки переместились с груди на талию и стали более требовательны.
Она прижалась к нему сильнее, обхватив, насколько хватило длины, его вокруг. Она не могла слышать биения его сердца, но всем своим телом ощутила, что нужна ему также сильно, как и он ей.
-Эрик…- еле слышно проговорила она. Это был полувздох, полустон, полупросьба, полупредупреждение…
Она так хотела его…
Ладони начали свой блуждающий, неприкаянный танец по широкому полю спины. Она, не стесняясь, пролезла руками под тень ткани. Как только произошел контакт кожи с кожей, она довольно улыбнулась и снова затормозила мгновение, чтобы насладиться, чтобы поглотить его и запомнить то трепещущее ощущение миллиона порхающих крылышек в низу своего живота.
Она решилась…и стянула с него эту чертову преграду. Вот он стоял перед ней, полуобнаженный, ее личный Бог, мужчина, по которому она сходила с ума, который завладел ее сердцем, ее разумом, ее кровью…Она перевела взгляд на его лицо и увидела то, чего так страстно хотела: потемневшие от желания глаза. В следующую минуту он сжал ее в объятиях и ласкал ее губы, он целовал и целовал ее, прижимая сильнее к себе, целовал и целовал, запуская пальцы в волосы, целовал, целовал, целовал…
Все ее чувства, все желания слились в одну точку – в его нежные губы.
У него прекрасны были не только глаза, но и рот… Она не могла их забыть…
Огонь страсти прокатился по телу, слышны были лишь быстрые, краткие вздохи, шелест соприкасающейся одежды, движения тел кидали свои безумные тени на стены…в один момент, миллионы затихших бабочек, вспорхнули, затмив взор пестрящими крыльями, и не было конца их полету, они все летели, летели, летели…
Она так ждала его…
|
| |
| |
| Fenix | Дата: Среда, 15.06.2011, 00:13 | Сообщение # 8 |
|
Заслуженный литературный волшебник
Группа: Проверенные
Сообщений: 369
Награды: 72
Репутация: 257
Статус: | Этюд Пятнадцатый
С чего ему теперь начать?...с того, что он, кажется, окончательно сошел с ума?...да, нет же, ум он уже терял, вспомнил, и снова потерял…с того, что лет ему было…а сколько?..да много, а чувствовал он себя влюбленным пацаном…с того, что весь он светился? И самое страшное, не скрывал этого, попросту не хотел, так велико было это чувство внутри.
Бьющееся сердце никогда бы не сравнилось с тем ощущением, которое его распирало. Нет, он не мучился влюбленными коликами, которые мешали спать незадачливым любовникам, его не терзало одиночество и сомнение, у него имелись против них свои собственные клыки, отточенные сотнями лет и не одной жизнью.
Он всегда считал, что преуспеть можно было лишь путем скрытых игрищ, никогда не был он настолько открыт, настолько рад этому, и настолько внутренне силен. Она стала для него тем дном, на котором он обитал рассыпчатым песком, и никакие колебания не могли поднять его в бурю.
Долго ли он ждал ее? Ждал ли вообще когда-либо?...вряд ли.
Она словно нежданная надежда, надежда, которую никогда не звали, в которой никогда не нуждались…словно легкое обещание из далекого прошлого, посыл, который достиг его глубин. Сейчас он не представлял себе, что когда-то было «до нее». А, может, она была всегда? Незримым ночным ветерком ласкала его охладевшее к жизни тело, сосущее чье-то чужое, не давала сорваться в бездну, во время подхватив своим обещанием…возможно, это она блуждала незримой, нежной улыбкой по его обрывочным, дневным снам, подпитывая надежду на то, что призрак обязательно обретет плоть, и он снова оживет…
Он ожил. Он бредил. Он не узнавал сам себя…но сегодня, Эрик позволил себе быть именно таким: по-человечески ожившим и безрассудным. Он знал, что не в состоянии позволить себе такой роскоши в жизни, да и не имел привычки находиться в подобных состояниях: они слишком расхлаждали рассудок, но сегодня…сегодня был день прощания с призраком, наконец, обретшим плоть.
«Их» было много. Это вызвало у него нескрываемую улыбку. Он вообще за последние дни ловил себя на мысли, что стал идиотом, счастливым идиотом, и не мог не лыбиться каждый раз, когда думал о ней. Черт, хватало любой ассоциации, чтобы на его лице вновь засветилась эта «идиотская» улыбка. И он ничего не мог с этим поделать, в конец, перестав с этим бороться, Эрик, сидя одним обычным вечером в своем кресле, откинул голову назад, развел руки в стороны и стал истошно смеяться. Радость, какая-то немыслимая благодать рвалась наружу, слишком много ее было для одного.
Сидя тогда в своем кабинете, перед его внутренним взором «они» промелькнули одним скоротечным мгновением: вот она в белом платье в красный цветок, такая невинная, восторженная, нетронутая и смелая; вот она по-женски хищная, а в следующую минуту помазанная вечным нектаром с ног до головы; вот она манящая его искусительница; а в следующий раз повзрослевшая, но от этого не менее притягательная школьница; вот она просто Сьюкки, но от этого не менее близкая, ведь он забыл ее…а потом ее стало лишь больше, и в его ночи, и в его дне…А теперь она – его жена.
Эрик глубоко вдохнул, глаза его были закрыты. Некое ощущение полнейшей целостности захватило его в этот момент, внутренности словно заполнились ароматным, мягким желе, по телу растекалось счастье. Простое. Человеческое. Счастье.
-Сьюкки…- произнес он в тишину комнаты. С оттенком улыбки на губах, с нежностью мужских чувств, он обращался к ней, как муж.
Он никогда бы не поверил в то, что это возможно: так ощущать. Внезапно на него снизошло озарение, отчего она столь безрассудно кинулась спасать его в «Пирамиде»…неужели он был настолько глух и слеп ко всему, что происходило вокруг него? Как мог он сомневаться в ее чувствах? Как мог не найти ответа сразу же…вот же он, лежит на поверхности…он понял вдруг, что не колебался бы ни секунды, если бы нужно было подставить свое сердце, чтобы не разбилось ее…
Это было шокирующе и одновременно опьяняюще. Сейчас для него открывался совершено, до селе, неведомый мир: красок, ощущений и полнейшей реальности.
Хотя…и для фантазии у него всегда оставался кусочек…
Сегодня он хотел ее на залитом солнцем северном лугу. Она была одета в простую одежду, такие платья носили в его время молодые женщины: длинные, мешковатые рубахи, подпоясанные незатейливыми веревочками, под ними не было ничего…Ее белокурые волосы длинными прядями спадали вдоль спины. Она бежала на несколько шагов впереди него, и когда он смотрел на нее, солнце так сильно заливало своим светом пространство вокруг, что он видел ее черты, переплетенные с бессмертными лучами. Затем ветер, словно по чьей-то указке, подхватывал ее волосы и ласково развевал. Она выглядела как нечто неземное, эфемерное, лучезарное…Она улыбалась, так она улыбалась ему в беспамятстве, только сейчас все было намного реальнее.
Какое-то мгновение Эрик не смел разрушить очарование момента и стоял, не шелохнувшись, но как только она отвернулась лицом к лугу, он с хваткой голодного охотника устремился за ней. А она словно бежала над травой, словно не касалась простых, полевых цветов, парила в лучах и свете, увлекая его за собой. Тогда Эрик ощутил внутри себя яростный порыв настигнуть и нежное желание прижать на своей груди.
Она не сопротивлялась и не убегала от него, а он настиг и прижал. Он стоял, заключив ее в объятия, и тихонечко поглаживал маленькую, светлую головку. Она стала немного высвобождаться, чтобы заглянуть ему в глаза. Никогда не смотрел он так глубоко, сейчас глаза ее приобрели легкий фиалковый оттенок, размытый, смешанный с полным доверием к нему. Это поразило его. Он жадно примкнул к ее губам.
Она и ожидала его и нет. Его всегда приводил в восторг ее неподдельный первый вздох. Чувственный, обжигающий жаром дыхания, человеческого тепла.
Он целовал ее и в поцелуй вложил всего себя. Он растворялся в этом экстазе слияния, и уже не помнил, где начиналась она, и кончался он сам.
Они лежали на залитом светом лугу, обнаженные, не размыкавшие губ, в непрерывном движении они любили друг другу, отдаваясь без остатка, целиком, и лишь солнце было настоящим бессмертием, повенчавшим их.
|
| |
| |
| asiris | Дата: Среда, 15.06.2011, 00:32 | Сообщение # 9 |
 Тень
Группа: Проверенные
Сообщений: 19
Награды: 11
Репутация: 35
Статус: | Quote (Fenix) Они лежали на залитом светом лугу, обнаженные, не размыкавшие губ, в непрерывном движении они любили друг другу, отдаваясь без остатка, целиком, и лишь солнце было настоящим бессмертием, повенчавшим их.
Ой, ну, это...это просто восхитительно!!!  Вот читаю вас, и так хочется верить в любовь...вот такую любовь... 
|
| |
| |
| Fenix | Дата: Среда, 15.06.2011, 00:48 | Сообщение # 10 |
|
Заслуженный литературный волшебник
Группа: Проверенные
Сообщений: 369
Награды: 72
Репутация: 257
Статус: | Quote (asiris) Ой, ну, это...это просто восхитительно!!! Вот читаю вас, и так хочется верить в любовь...вот такую любовь..
а давай на ты? )
|
| |
| |
| asiris | Дата: Среда, 15.06.2011, 00:51 | Сообщение # 11 |
|
Тень
Группа: Проверенные
Сообщений: 19
Награды: 11
Репутация: 35
Статус: | Quote (Fenix) а давай на ты? )
Я только ЗА!!! 
|
| |
| |
| янг | Дата: Среда, 15.06.2011, 09:14 | Сообщение # 12 |
 Тень
Группа: Проверенные
Сообщений: 24
Награды: 17
Репутация: 80
Статус: | Чувствуется, что автор на плэнере, очень красиво получилось, гармонично - Любовь, как составляющая Вселенской красоты, объединяющая необъединяемое, побеждающая и преображающая.
|
| |
| |
| Fenix | Дата: Среда, 15.06.2011, 09:53 | Сообщение # 13 |
|
Заслуженный литературный волшебник
Группа: Проверенные
Сообщений: 369
Награды: 72
Репутация: 257
Статус: | Quote (янг) что автор на плэнере,
а енто что за зверь такой??? поясните, пжлста
|
| |
| |
| markiza | Дата: Среда, 15.06.2011, 13:38 | Сообщение # 14 |
 Тень
Группа: Проверенные
Сообщений: 33
Награды: 6
Репутация: 46
Статус: | Оля, как же красиво все описано. Спасибо.
|
| |
| |
| Morgenstern | Дата: Среда, 15.06.2011, 14:07 | Сообщение # 15 |
 Тень
Группа: Проверенные
Сообщений: 62
Награды: 25
Репутация: 117
Статус: | Оля.... У меня нет слов, чтобы как-то выразить свою благодарность... Это было настолько изумительно... это было... Я просто преклоняюсь! Оля, ты такой талант! Этюд просто непередаваемый... Я ревела, скажу честно! Еще имела неосторожность поставить в плеер свою любимую лиричную песню. На некоторых моментах сердце сжималось, наверное, до размеров горошины. Я счастива от того, что имею возможность читать столь волшебный фанфик.
Quote (Fenix) Эрик, сидя одним обычным вечером в своем кресле, откинул голову назад, развел руки в стороны и стал истошно смеяться. Радость, какая-то немыслимая благодать рвалась наружу, слишком много ее было для одного
Вот это самый любимый момент! И это настолько чудесно, что совершенно невыразимо!
Оля, СПАСИБО!!! Хотя этого безусловно недостаточно, чтобы выразить весь свой восторг.
|
| |
| |
Чат нашего сайта
|
 |
 |
Четверг, 25.04.2024, 13:09 |
 |
 |
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
