Слухи о примерном поведении самого благородного киновампира и главного хорошего мальчика планеты сильно преувеличены. На самом деле Роберт Паттинсон никак не бросит курить и не прочь залить горькой тяжелые рабочие будни. Однако же хочет войти в историю как серьезный актер. К счастью, индустрия всеми руками за его амбиции и уже наградила Роберта съемками у режиссеров Дэвида Кроненберга и Вернера Херцога. Ну и для разнообразия — ролью в рекламе мужского аромата Dior Homme.

Вы не против, если я подымлю немного?

А вы разве курите?

Только электронные сигареты. Уже много лет пытаюсь бросить. Вот эта модель сигарет совершенно уникальная: одна штука заменяет примерно две пачки обычных. Хотите попробовать?

Еще бы! (Затягивается.)

Ну и как?

Обожаю все, что дымит. Между прочим, никотин здесь и правда неслабо чувствуется.

Не то слово! Из всех, что продают в 7Eleven, эти сигареты самые убойные. (Смеется.) Зато их можно в самолете курить, представляете? Главное, выдыхать дым куда-нибудь себе за пазуху или в рукав. О господи, я сейчас похож на ходячую рекламу электронных сигарет.

А ведь должны рекламировать парфюмерию. Как вам новая роль, кстати?

Честно говоря, никогда не хотел сниматься в рекламе.

Но внезапно закончились духи? 

Да я и духами-то не пользуюсь. В 13—14 лет буквально поливал себя одеколоном, а сейчас как-то не тянет.

Ну хоть съемки-то понравились? В ролике, который снял режиссер Ромен Гаврас, вы трясетесь в древнем BMW на пляже Лонг-Айленда. Гаврас мне говорил, ту машину вы всмятку разбили.

Совсем нет совести у человека! Договорились же, что он будет помалкивать.

Ну смешно же — надо очень сильно постараться, чтобы устроить ДТП на пляже. Как вы ухитрились?

Мне нужно было проехать по тонкой полоске песка, всего шесть метров шириной, а волны в тот день были очень сильные — вот я и не справился с управлением. Машина, девушки-модели и я сам чуть не захлебнулись в месиве из мокрого песка и гнилых водорослей.

А сцена, где вы, судя по всему, накуриваетесь до визга с одной моделью — ее ведь не до инцидента снимали?

Это вы в чем меня сейчас обвиняете, а? (Смеется.)

Бедный Гаврас. Наверное, ему приходилось подвергать жесткой цензуре отснятый материал, чтобы он хоть как-то соответствовал репутации модного Дома.

Косяк был ненастоящий!

Ага, и хихикающие девочки тоже.

Надеюсь, как-нибудь выйдет режиссерская версия ролика, чтобы зрители могли увидеть этих девчонок топлес. О боже, как это сексистски прозвучало сейчас. Скорее сотрите эти слова из диктофона. Пожалуйста!

Да ладно вам. Все зрители жаждут увидеть голого и веселого Паттинсона.

Фу-у-у.

Когда вы играли юного Сальвадора Дали в фильме «Отголоски прошлого», вам регулярно приходилось раздеваться перед камерой. Сложно у вас с этим делом?

Раздеваться не сложно, особенно если перед этим какое-то время не прогуливал качалку. Но, если честно, даже тогда мне приходится тяжелее всех на съемочной площадке. А с «Отголосками» у меня была просто кошмарная история, просто позорная. Мы тусили у бассейна, чтобы расслабиться перед съемками, но у меня как-то плохо получалось. И вот стою я на бортике бассейна, дрожу как осиновый лист. А один из актеров, испанец, чуть ли не одной рукой срывает с себя всю одежду и направляется ко мне в совершенно, как мне показалось, приподнятом настроении. Представляете — это самая первая секс-сцена в моей карьере, и сразу с мужиком! До сих пор мне кажется, что я похож там на Мистера Бина, а не на Сальвадора Дали.

Есть разница — играть постельные сцены с женщиной или с мужчиной?

С высоты своего, э-мм, опыта могу сказать, что особой разницы нет. Ведь в эти моменты ты даже целуешься не по-настоящему. Все мысли заняты только тем, хорошо ли ты выглядишь и под каким углом к камере стоишь.

Вернемся к вашей побочной профессии. Как считаете, достаточно ли Роберт Паттинсон оказался homme для бренда Dior? 

Опять Ромен Гаврас постарался? Он постоянно кричал во время съемок: «Роберт, покажи мужика! Эй, включай мужика, Роберт!»

Вашим предшественником в этой роли был Джуд Лоу. Такое чувство, что англичане для французов — просто символ мужественности. 

Так и есть: мы, британцы, интеллигентны, брутальны и крайне привлекательны. И еще очень скромны. (Смеется.)

И у вас волос побольше, чем у Джуда.

Да вы, оказывается, злой.

Во времена вашей «учебы» в Хогвартсе кинокритики твердили: «Тот парень, классом старше Гарри Поттера, — новый Лоу».

Как же, как же, помню те заголовки. Зато сейчас примерно десяток молодых актеров окрестил себя «новыми Паттинсонами». Смена поколений.

А в Китае опубликовали фотографии, на которых вашу голову привинчивают к старым постерам с телом Джуда.

Ну это уж совсем ни в какие ворота. (Смеется.)

Вы с Джудом знакомы?

К сожалению, нет. Но уверен, он смеется над всеми этими глупыми сравнениями. Чувство юмора — лучшая защита от безумия, которое происходит вокруг. 

Ну, вы-то об этих безумиях наверняка знаете лучше других.

Да уж, за время выхода «Сумерек» к массовым истерикам я привык. Повсюду встречаю людей, которые уверены, что якобы знают меня. Увидели мое лицо на экране или фотку в журнале — и все, уверены, что мы с ними друзья и чуть ли не любовники. Надеюсь, скоро этот селебрити-психоз потихоньку пойдет на спад.

Когда, например?

Ну, лет через десять-двадцать. Когда закончится финансовый кризис, люди наконец-то займутся своей жизнью, и у них не останется времени, чтобы сутками сидеть в Интернете и ворошить чужое грязное белье.

Вы сейчас о себе говорите? Или о мании преследования знаменитостей в целом?

И то и другое. Интернет уничтожил личное пространство. Пять минут в гугле — и знаешь всю подноготную Роберта Паттинсона: что он ест, с кем спит, какой у него стул, как выглядит его член, а заодно и его лицо, когда он онанирует...

Вот это вы загнули!

А вы погуглите: мое скорченное страстью лицо навечно вошло в анналы всемирной паутины.

Это вы о сцене из фильма про Дали?

О ней.

Что, нельзя было просто притвориться?

Вы сами попробуйте. Точно говорю, шансов — ноль. Так что пришлось взять и спустить разок перед камерой.

В слабой надежде, что фильм никогда не выйдет?

Именно. Когда съемки закончились, я пару дней прям всерьез загонялся: «Вот и он, финал моей короткой кинокарьеры». Но вдруг зазвонил телефон: «Роберт, у тебя, кажется, новая роль». Так началась эпоха «Сумерек».

Благодаря этой «сумеречной» саге и соцсетям у вас больше подростков-фанатов, чем у певца Джастина Бибера.

Самое странное, что это совсем не подростки. Мир «Сумерек» — это параллельная реальность со своими правилами, образом жизни. Знаете, чем эти толпы людей занимаются? Сидят перед компами и комментируют все мало-мальски связанные с этим фильмом новости. Днем и ночью, без остановки. Хотя мне надо этим гордиться, наверное.